– Опять гости? – забеспокоился я.
– Маленькие! Самые маленькие! Те самые шавки… – Ксана сильно побледнела. – Но их много, и они уже доедают тех троих.
– Туда им и дорога! – воскликнул я в сердцах, чувствуя сильную слабость, странное головокружение и… сильный голод. – То-то мне слышится какой-то хруст и повизгивание… Ну с этим ладно. Как ты разожгла костер?
– Твоей волшебной штучкой.
– Умница. А покушать у нас есть?
– Сколько угодно!
– А что с водой?
– И вода еще осталась!
Странно, я помнил, что у нас оставалось полфляги. Тем более что вот и тряпка мокрая на плече.
– Ходила за водой?
– Так у нас была!
– Разве ты эти сутки не пила?
– Пила! Но у нас еще много.
– А у этих уродов фляг не было?
– Нет! Мне кажется, они свои вещи и остальное оружие где-то снаружи оставили, чтобы не мешали. А пить мне ни капельки не хочется! Честное слово! Мяса вполне хватает, и так живот переполненный! – При этих словах она заметалась вокруг меня, приподнимая осторожно мои плечи и голову. Потом поднесла кусочки обжаренного на огне мяса, распаренные галеты и стала меня закармливать со словами: – Ты, главное, ешь больше, быстрее поправишься! Тем более ты так любишь покушать! Всегда твой аппетит зависть вызывал.
«Ну да, ну да, смотря какую зависть, – размышлял я. – Наверняка добить такого объедалу хочется! – Иногда замирал, прислушиваясь к боли в левом плече. – Долго ли мне валяться придется? Воды-то все равно нет, и мы даже не знаем, насколько она далеко. И врет она, ни капли не выпила, вон какие у нее губы сухие и потрескались».
– О! А ведь от твоего синяка даже следа не осталось! – заметил я с восторгом и с полным ртом. – То-то я думаю, что ты такая красивая стала!
– Спасибо! – нахмурилась она и смутилась одновременно. – И не разговаривай, подавишься!
И в самом деле, чего это я на комплименты перешел? Наверное, приятно за свои умения стало, не напрасно старался… Или по другой причине?
Отбросив неуместные мысли в сторону, попытался сосредоточиться на врачебном осмотре своей раны. Но вначале тряпка мешала. Потом пришлось ждать, пока Ксана осторожно омоет и вытрет место ранения. Потом пока привык к виду розовой, странно бугрящейся кожи. Такое впечатление, что там навсегда вот такой и останется жуткий шрам, с бугорками, рытвинками и ямками. Даже дивно, что человеческая кожа так неприятно может выглядеть. Но при этом я четко помнил, что мой первый щит еще не то может. Уж если он меня от инвалидности спас и превратил в здоровенного, могучего молодца, то уж как-нибудь с помощью хорошего питания он и кусок плеча нарастит. Главное, что кости целы!