– Не смей, слышишь! – Лешка довольно-таки ощутимо встряхнул меня за плечи, одновременно по моему телу прошел странный импульс, источник которого находился ниже солнечного сплетения.
Возмущенный импульс, надо сказать, созвучный настроению отца.
Отца?!! Господи, но… Разве… Ведь два года… Врачи… Как же…
Ну, здравствуй, солнышко! Извини свою глупую маму, которая не сразу сообразила, что ты у нее уже есть. Вернее, у нас с твоим папой. Ты не волнуйся, родная, теперь все будет хорошо. Мы выберемся, я не дам тебе погибнуть!
Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что мрак опять начал сдавать свои позиции, становясь все прозрачнее и светлее. Понятно. Возвращается Саша. Брошенные вещи, видимо, ей понадобились.
Опираясь рукой о стену, я с трудом поднялась и побрела в сторону приближавшегося источника света. Электрический кабель был виден хорошо, надо постараться пройти побольше. Пока моя бывшая подруга сходит за своей торбой и вернется.
– Молодец, уцелела, – деловито кивнула мне Саша, проходя мимо. – Я рада. Подожди меня здесь, я скоро вернусь. У меня в мешке есть бинт и лекарство, надо обработать твои раны.
И она исчезла за поворотом тоннеля. Но отсвет фонаря помогал мне не терять правильное направление, и я упрямо шла вперед, медленно, преодолевая мучительную боль, пачкая кровью пол, но шла. Ползла. Передвигалась.
Свет опять приблизился.
– Ну и что за демонстрацию ты устроила? – Саша положила руку мне на плечо.
Я стряхнула ее руку и, стиснув зубы, молча поползла дальше. Саша усмехнулась и, цепко ухватив меня за предплечье, силой усадила на пол. Я слабо трепыхалась, пытаясь снова встать, но Саша, совершенно не обращая на это внимания, занялась моими ранами. Она срезала изорванные и окровавленные штанины, превратив джинсы в шорты, затем аккуратно промыла следы укусов какой-то шипучей гадостью, обработала мазью и ловко перебинтовала. Мне стало ощутимо легче, боль утихла.
Саша удовлетворенно посмотрела на результат своих усилий, затем протянула мне руку:
– Давай, Лощинина, вставай! Теперь ты и до Клатовы дотянешь. Сейчас только стимулятор тебе вколю, и ты побежишь впереди меня, – в другой руке она держала шприц-тюбик.
– Спасибо за заботу, Голубовская, но стимулятор мне не нужен. Так дойду, – я, не обращая внимания на протянутую руку, поднялась самостоятельно, пусть и с трудом.
– Так ты будешь идти очень медленно.
– А тебе какая разница? – я удивленно подняла брови. – У тебя ведь есть своя цель, высокая миссия, осуществлению которой я чуть было не помешала. Не смею вас больше задерживать, мадам!