– Черт, не могу точно зафиксировать местонахождение источника. Он перестал стонать. Стоп! Вот еще раз. Что-то бормочет… Неразборчиво. Опять стонет. Туда! – И Саша быстро направилась в одно из ответвлений тоннеля.
– Что, на этот раз опять есть смысл в оказании помощи? – просипела я, двигаясь следом.
– Разумеется. Опасности больше нет, крысы ушли далеко и надолго, дорогу обратно я найду, а человеку явно очень плохо. Возможно, он побывал в схожей с твоей ситуации.
Мы шли минут десять, не меньше. Саша периодически останавливалась, прислушивалась, определяла направление и шагала дальше. Маршрут она помечала кусочками серебристого скотча.
А я по-прежнему не слышала ни-че-го. Абсолютно! Каким же слухом надо обладать, чтобы уловить слабый стон на таком расстоянии? Что же с ней сотворили? В кого ее превратили, экспериментаторы чертовы?!
Наконец, мы вышли в узкий коридор. Именно коридор, поскольку в этом участке подземелья в стенах имелись массивные двери.
– Так ведь это… – Я растерянно озиралась. – Это же, наверное, те самые подземные склепы, о которых говорил Славка!
– Возможно, – Саша уверенно подошла к одной из дверей. – И именно здесь находится тот, кто недавно стонал.
– Стонал? А сейчас?
– А сейчас уже нет. Но он жив. Я слышу, как он дышит.
– Слышишь его дыхание? За этой толстенной дверью?!
– Лощинина, мы уже минуты три идем на звук этого дыхания, – снисходительно усмехнулась Саша и, повернувшись к двери, громко закричала: – Эй, есть там кто живой? Вы можете говорить? Вы понимаете по-русски?
Теперь и я услышала хриплый, мучительный стон. Потом глухой стук, словно кто-то попытался встать и упал.
И затем… Слабый, неуверенный голос:
– Мама?
Впервые я увидела на лице биоробота Александры Голубовской растерянное выражение. Она недоумевающее посмотрела на меня:
– Ты тоже это слышала?
А я, забыв, что еще минуту назад буквально повисла на каком-то каменном выступе, бросилась к угрюмо насупившейся двери и заколотила в нее кулаками:
– Славка, родной, это ты?! Что с тобой, Славочка?! Ты слышишь меня?!
– Тетя Аня, я… – видимо, парень сумел подобраться поближе, его голос звучал совсем рядом. Хотя, какой там голос – страшный, клокочущий хрип. – Мне нечем дышать… Я думал, что уже умер… Меня звала мама… Мамочка, ма…
Хрип оборвался. Я с ужасом оглянулась на застывшую Сашу:
– Он… Он же дышит? Ну скажи мне, что дышит, что твой сын жив!!! Что ты стала истуканом, там же Славка умирает!!!
– Умер… – бесцветным голосом прошелестела она.
– Что?!! Что ты сказала?!!
– Он больше не дышит, я не слышу его, – Сашино лицо мгновенно осунулось и побледнело. – Я не слышу его! Я не слышу его!!!