Но Станден, будучи дружен с Рамзи со времени учебы в Итоне, не разделял мнения своих компаньонов. Их дружба, стоящая на крови и слезах, дала им очень скоро прозвища Джонатана и Давида, потому что один всегда защищал другого от более сильных врагов. Сегодня, когда его приятели лорд Филип Бреббертон, сэр Фредди Гейтс и достопочтенный Эндрю Блейк стали отпускать язвительные шутки по поводу Рамзи и его вечеринки, Стандена неприятно поразило открытие, что он с ними не согласен.
После того, как они вошли в дом, он, выслушивая недалекие шуточки этих трех мушкетеров, задавал себе вопрос, когда же можно будет предложить им занять себя чем-нибудь более подходящим, карточной игрой, например.
Когда все трое остановились на лестничной площадке второго этажа, сэр Фредди шумно зевнул, даже не прикрывшись, и спросил:
— Слушай, Станден, что это тебе взбрело в голову притащить нас в это чертовски скучное место? Тут ведь нет никого.
Станден молча уставился на приятеля.
— Здесь есть я, — отрезал он.
— Не делай из меня дурака, черт возьми, — ответил сэр Фредди. — Я имел в виду, что аристократией здесь даже и не пахнет.
— Брось ты, — хохотнул господин Блейк, толкая сэра Фредди локтем под ребра. — А мы на что?
— Не строй из себя невесть что, Пип, — насмешливо проговорил Станден. — Думаю, что родословная семьи Рама подлиннее, чем твоя.
Господин Блейк нахмурился, но не удостоил замечание герцога ответом. Станден намекал на сомнительное происхождение его прадеда. Вместо этого он критически оглядел толпу гостей в бальном зале и, хмыкнув, произнес:
— Девчонки еще туда-сюда, но и только. Пойду-ка посмотрю на них поближе.
Сэр Фредди повернулся к лорду Филипу и сказал:
— Держу пари, что он найдет себе девушку, не пройдя и ползала.
Лорд Филип раздулся, словно зобастый голубь, и ответил:
— Это ясно, как дважды два, Фредди. Пип всегда пользовался успехом у дам. Посмотри-ка вон туда.
И он указал в направлении чаши с пуншем.
— Кажется, сейчас он будет бросать наживку.
Станден непроизвольно проследил взглядом за рукой своего приятеля. Блейк, словно паук, подбирающийся к добыче, продвигался к ничего не подозревающей леди быстрым шагом, не оставляющим ей никаких шансов избежать его хватки. Бедняжка, подумал Станден, ища глазами наиболее вероятную жертву Пипа; может быть, следовало бы предостеречь ее. И он двинулся следом за Пипом.
И тут он увидел ее. Ту леди в лиловом платье из гостиницы.
Когда до него дошло, что жертва Пипа — это та самая женщина, что заставила его чувствовать себя королем глупцов и в гостинице, и пока он скакал в Лондон, все его добрые намерения мигом рассеялись и уступили место ярости, какой он не испытывал даже на поле боя. Он резко остановился на пороге бального зала.