– Я попа-ал в щит!
Его поддержал многоголосый крик:
– Вста-ает!
Царь с трудом выдохнул запертый в груди воздух, покачнулся. Скил подхватил его под руку, тут же подскочил Кун, и они усадили владыку на колодину. Ола гневно взглянула на отца, растолкала толпу и пошла навстречу Логу. Он, прихрамывая, брел по улице, вдоль которой скопилось много народа. С Олой встретился на полпути к шатру, остановился.
– Ты вел себя, как большой воин, – сказала она. – Но я боялась за тебя. Зачем отец так не добр ко мне?
То, что царевна при народе вышла встречь ему, обрадовало, но и смутило мастера. Нужные слова никак не приходили на ум.
– Тебя отсылают… Я сбегу за тобой, – сказал он.
– Не надо. – Ола взяла его за руку и повела к шатру. – Слушай Скила. Он устроит нам встречу. Молчи.
Они подошли к шатру. Агай уже пришел в себя. Он кивнул Оле на повозку, и она послушно отправилась к ней. Позади семенила служанка, набрасывая на плечи царевны лисье одеяло. Придерживая мех у горла, Ола с вызовом оглядела толпу, поднялась по приступочкам в кибитку. Так же молча Агай махнул погонщикам, и обоз царевны стронулся с места, заскрипел и покатил в степь, окруженный конвойной сотней. Царь не глядел вслед дочери. Из-под кустистых бровей глаза его пытливо глядели на мастера.
– Она пожалела тебя, как и подобает женщине при виде упавшего воина, – объяснил он поступок дочери. – Ты почему упал и живой?
Лог положил к ногам царя щит. Почти точно по центру, там, где свернулась калачиком и щерила зубы медная пантера, торчал трехлопастной наконечник. Агай оторопело глядел на него, молчал. Предсказатель то ли рассмеялся, то ли закашлялся, ткнул посохом в пантеру и потащился прочь. Люди, расступаясь, кланялись ему.
– Я ускакал слишком далеко, – объяснил мастер. – Подумал уж повернуть, как вдруг… Я не ожидал такого удара. Было совсем далеко.
– Двести с лишним махов, – задумчиво промолвил Агай. – Скил прав, ты достоин награды. Но ты уже получил ее, так думаю. Повелеваю: всей кузней делать только такие стрелы и луки. Надо будет, пришлют умельцев Ксар и Мадий. Среди здешних людей сам найдешь их… Скажи мне, кто охраняет тебя от бед?
Лог шевельнул плечом.
– Никому я не творил зла, труд мой полезен людям, радует их. – Он посмотрел в глаза Агая. – Я думаю, владыка, меня хранит их доброта.
– Вижу, не лукавишь. У тебя открытое, теплое сердце. Поэтому ты угоден богам и людям. Зачем ты хотя бы не стратег ольвийский?
Лог нахмурился, опустил голову. С моря дуло по-прежнему, и льняные волосы мастера печально струились. Агай раскрылил руки, его тотчас подхватили под них, поставили ноги.