— Здорово, учитель! — не менее радостно заревел в ответ Брамур. — А что это тут? Почему этот лохматый смотрит на тебя, а рисует другого?
— Как это другого? — заволновался Мартрехт. — Ты это кого, морда, рисуешь?
Мартрехт поспешно спустился с крыльца, направляясь к художнику, который, онемев от возмущения, уставился на Брамура.
Тот еще раз критически взглянул на работу:
— Хотя что-то похожее есть. Вот шлем на доспехе, к примеру.
— Неправда ваша! — вдруг завопил художник, срываясь на визг. — Что вы понимаете в искусстве? Я лучший художник двух городов!
— Я не понимаю в искусстве?! — оскорбился Брамур. — Ах ты, мазилка несчастный! Я, если хочешь знать, лучший в Курхан-Старотсе кузнец по золоту!
— Подожди! — отстранил готового кинуться в драку гнома Мартрехт. — Дай я посмотрю. Так… Да нет, вроде ничего. Ты смотри, человек! Указ короля — это тебе не фунт гвоздей! Тут старание нужно и добросовестность.
— Ух, ты! — восторженно удивился Брамур. — Так это тебя по указу малюют. Уважаю!
— А то! — приосанился Мартрехт. — Я же тут самый крутой кузнец. Для самого короля доспех выковал! Вот он и решил меня увековечить. Вот даже из человеческого города маляра выписал. Вроде бы ничего мажет, но медленно. Посмотрим, что из этого получится.
— Искусство не терпит торопливости! — напыщенно изрек художник, воинственно выставив в сторону Брамура измазанную красками жидкую бородку.
— Вот тут ты прав, — покладисто согласился Брамур. — Поспешишь — гномов насмешишь.
— У нас говорят — людей, — поправил художник.
— Да людей-то насмешить легко! — небрежно отмахнулся Брамур. — Им палец покажешь — уже ржут, как эти… их скакуны. А вот Подгорный народ по пустякам не смеется.
Мартрехт, похлопав художника по плечу, заявил, что на этот день работа закончена. Тут же раздался грохот металла. Это развалился доспех. Гномы — подручные слишком буквально поняли заявление учителя. Рев, который исторгла луженая глотка Мартрехта, заставил их опрометью кинуться подбирать части доспеха.
— Ну что? — Гран-гленд радостно облапил за плечи Брамура. — Раз уж ты здесь, то, наверное, уже готов воспринять высокое искусство "синего пламени"?
— Я-то нет, — тяжело вздохнул Брамур, отстраняясь и показывая толстым пальцем на стоящего неподалеку Барата. — А вот он — да.
Мартрехт некоторое время недоверчиво смотрел на Брамура, потом медленно перевел взгляд на Барата. Брови старого кузнеца поползли вверх, потом опустились и сошлись к переносице.
— Ты что, поиздеваться надо мной решил? — необычно тихим голосом спросил он. — Ты кого ко мне привел?