Наверняка можно придумать множество объяснений тому, что кто-то поставил здесь машину в двадцать минут восьмого. Но в данный момент я не могу придумать ни одного. Поэтому я иду к машине, наклоняюсь над радиатором и заглядываю внутрь через тонированное лобовое стекло. Сначала мне трудно дотянуться. Но, встав на колпак колеса, я оказываюсь вровень с водительским сиденьем. Там спит человек. Некоторое время я так стою, но он сидит без движения. Поэтому я в конце концов спускаюсь на землю и быстро иду по направлению к Брёнсхой Торв.
Сон — это важная вещь. Я бы сама была не прочь поспать еще несколько часов сегодня утром. Но я бы ни за что не стала это делать в «вольво» на Каббелаевай.
— Меня зовут Смилла Ясперсен.
— Доставка из магазина?
— Нет, Смилла Ясперсен.
Утверждение, что телефонные разговоры — это самый несовершенный способ общения на свете, не совсем верно. Дверные переговорные устройства на самом деле куда хуже. Чтобы соответствовать всему дому — высокому, серебристо-серому и роскошному, — оно здесь сделано из анодированного алюминия в форме раковины. К сожалению, оно также вобрало в себя шум океана, который теперь накладывается на разговор.
— Уборщица?
— Нет, — говорю я. — И не педикюрша. У меня к вам несколько вопросов о Криолитовом обществе.
Эльза Любинг на некоторое время замолкает. Такое можно позволить себе, когда стоишь с надлежащей стороны переговорного устройства. Там, где тепло и где находится кнопка, открывающая дверь.
— Это, право, не очень вовремя. Напишите или приходите в другой раз.
Она вешает трубку.
Отступив на шаг, я задираю голову. Дом стоит на отшибе, в самом конце Хайревай, в Птичьем квартале Фредериксберга. Дом высокий. Эльза Любинг живет на седьмом этаже. На балконе под ее квартирой фигурные чугунные решетки закрыты ящиками с цветами. Из списка жильцов становится ясно, что эти любители цветов — супруги Скоу. Я коротко и решительно нажимаю на кнопку.
— Да? — По голосу не меньше восьмидесяти.
— Доставка из цветочного магазина. У меня букет для Эльзы Любинг, живущей над вами, но ее нет дома. Вы не могли бы открыть мне дверь?
— К сожалению, у нас существует строгое правило не открывать дверь тем, кто пришел в другие квартиры.
Меня восхищают восьмидесятилетние люди, все еще придерживающиеся строгих правил.
— Фру Скоу, — говорю я. — Это орхидеи. Только что привезенные на самолете с Мадейры. Они чахнут здесь на морозе.
— Это ужасно!
— Отвратительно, — говорю я. — Но если вы легонько нажмете на маленькую кнопочку, они окажутся в тепле, там, где им и надлежит быть.