— Ты понял, Джон? Мы уезжаем? Сразу же?
— Ну, хватит уже. Я знаю, к чему ты клонишь.
— Извини.
Сэм паркуется на темной улице под кленом в трех километрах от своего дома. Я ступаю на асфальт, мои легкие делают первый настоящий глоток воздуха Парадайза, и мне сразу хочется вспомнить — вспомнить Хэллоуин, и как я возвращался домой к Генри, и как сидел на диване рядом с Сарой.
Мы не хотим рисковать, оставляя Ларец в пустой машине. Шестая открывает багажник, достает его и ставит себе на плечо. Подвинув его поудобнее, она становится невидимой.
— Подожди, — говорю я. — Мне надо кое-что взять. Шестая?
Шестая появляется, я открываю Ларец, достаю нож и засовываю его в задний карман джинсов.
— О'кей. Теперь я готов. Берни Косар, дружище, ты готов?
Берни Косар превращается в маленькую сову и взлетает на нижнюю ветку клена.
— Ну, начали. — Шестая поднимает Ларец и снова исчезает.
Мы бежим. Сэм держится за мной. Я перепрыгиваю через ограду и в хорошем темпе бегу краем поля. Примерно через километр я ныряю в лес. Мне нравится, как ветки хлещут меня по груди и рукам, как мои джинсы рассекают высокую траву. Я часто оглядываюсь через плечо: Сэм не отстает дальше, чем на сорок шагов, перепрыгивает через бревна, нагибается под ветвями. Я слышу рядом шорох, но не успеваю дотянуться до ножа, как Шестая шепчет, что это она. Я вижу, как она приминает траву, и бегу по ее следу.
По счастью, Сэм живет на окраине Парадайза, где соседние дома стоят на значительном удалении друг от друга. Я останавливаюсь на самой опушке и вижу его дом. Он маленький и скромный, с белым алюминиевым сайдингом и черной крышей из мягкой черепицы. Справа из крыши торчит тонкая труба, задний двор огорожен высоким деревянным забором. Шестая материализуется и опускает Ларец на землю.
— Здесь? — спрашивает она.
— Здесь.
Через тридцать секунд подлетает Берни Косар и садится мне на плечо. Через четыре минуты Сэм пробирается через полосу кустарника и встает рядом с нами. Он тяжело дышит, руки твердо уперты в бока. Он смотрит на стоящий в отдалении дом.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я.
— Как дезертир. Как плохой сын.
— Подумай, как твой отец гордился бы тобой, если мы сумеем достать то, что надо, — говорю я.
Шестая становится невидимой и отправляется на разведку. Она заглядывает в тени близлежащих домов, осматривает задние сиденья всех стоящих вдоль улицы машин. Вернувшись, она говорит, что вроде все нормально, только на доме справа установлен сенсор, срабатывающий на движение. Берни Косар улетает и садится на конек крыши.
Шестая берет Сэма за руку, и они становятся невидимыми. Я в обнимку с Ларцом иду за ними к заднему забору. Они появляются. Первой перелезает Шестая, за ней Сэм. Я бросаю им Ларец и тоже быстро перелезаю. Мы прячемся за разросшимся кустарником, и я обвожу взглядом двор: деревья, высокая трава, большой пень, ржавые качели и рядом с ними старая тачка. На задней стороне дома слева расположена дверь, а справа — два темных окна.