— Ты веришь в слово Божие? — спросила женщина по-испански, поджав губы и испытующе сузив глаза.
— Словом Божием клянусь, — ответила Аделина, торжественно кивая. Не знаю, откуда она знала ответ — может быть, подслушала несколько недель назад, когда мы ютились в церковном подвале, — но ответ оказался правильным. Сестра Люсия открыла нам дверь.
С тех пор мы здесь, вот уже одиннадцать лет, в этом женском монастыре с заплесневелыми кельями, сквозняками в коридорах и твердыми, как льдины, полами. Если не считать редких посетителей, единственным моим источником сведений о мире вне нашего маленького городка является Интернет, я постоянно брожу по нему, разыскивая хоть какие-то намеки на то, что остальные тоже живы, что они тоже ищут, а может быть, сражаются. Я ищу какой-то знак, что я не одинока, потому что теперь я не могу сказать, что Аделина по-прежнему верит, что она все еще со мной. Ее отношение изменилось, пока мы были где-то в горах. А может, когда перед умирающей от голода женщиной с ребенком захлопнулась еще одна дверь и снова оставила их в холодной ночи. Как бы то ни было, Аделина утратила понимание того, что надо обязательно находиться в движении, а ее вера в возрождение Лориен, похоже, уступила место той вере, которую исповедуют сестры в монастыре. Я помню отчетливую перемену во взгляде Аделины, ее неожиданные разговоры о том, что для выживания нам необходимы руководство и организация.
Моя вера в Лориен остается непоколебимой. Полтора года назад в Индии четыре разных человека видели мальчика, который силой мысли двигал предметы. Хотя сначала этому не придали особого значения, но вскоре мальчик неожиданно исчез, что вызвало много шума в округе, и начались его поиски. Насколько я знаю, его так и не нашли.
Несколько месяцев назад было сообщение из Аргентины: после землетрясения одна девушка подняла пятитонную бетонную плиту, чтобы вызволить из-под нее человека. Когда слухи об этом героическом поступке распространились, она исчезла. Как и мальчик в Индии, она до сих пор не нашлась.
А вот теперь потоком идут новости из Америки, из штата Огайо, где полиция охотится за отцом и сыном: эта парочка, как считают, самолично разрушила целую школу, убив по ходу дела пятерых человек. Они не оставили никаких следов, кроме таинственных кучек пепла.
«Выглядит так, словно здесь произошла битва. Я не вижу другого объяснения, — приводятся слова руководителя следствия. — Но не сомневайтесь: мы доберемся до сути дела и найдем Генри Смита и его сына Джона».
Возможно, Джон Смит, если это его настоящее имя, просто озлобленный парень, которого слишком достали. Но думаю, это не так. Всякий раз, когда его фотография появляется на экране, мое сердце начинает колотиться. Меня охватывает безрассудное чувство, которое я не вполне могу объяснить: он — один из нас. И я почему-то убеждена, что обязана его найти.