Шестая поворачивается, чтобы заглянуть в дверь.
— Постой. Это очки его отца?
— Да. Сэм уверен, что его похитили пришельцы. Я всегда считал это безумной идеей, но, не знаю, никогда не пытался его разуверить. Кто я такой, чтобы отнимать у парня надежду отыскать отца? Я ждал, что Сэм когда-нибудь сам тебе все расскажет, но я только что прочитал письмо Генри, и ты не поверишь, что в нем было.
— Что?
Я рассказываю ей все: о том, что отец Сэма был союзником лорианцев и встречал нас с Генри, когда приземлился корабль, и о том, зачем Генри перевез меня в Парадайз.
Шестая сползает со стола и неуклюже садится на скамейку.
— И ведь Сэм совершенно случайно оказался здесь. И там вы повстречались случайно.
— Вряд ли. Ну, сама подумай. Я выбираю лучшего друга из всех жителей Парадайза, и им оказывается Сэм. Думаю, нам было предназначено встретиться судьбой.
— Может, ты и прав.
— А это круто, что его отец помогал нам в ту ночь, когда мы прилетели, а?
— Круче не бывает. А помнишь, как Сэм говорил, что его наполняют новые чувства с тех пор, как он оказался с нами?
Я помню.
— Но вот в чем дело. Генри в своем письме пишет, что отец Сэма действительно был похищен, а может быть, и убит могадорцами.
Мы молча сидим, наблюдая, как из-за горизонта медленно поднимается солнце. Берни Косар выбегает из леса и перекатывается на спину, чтобы ему почесали брюхо.
— Эй, Хедли.
При этих словах он моментально вскакивает на лапы, склоняя набок свою собачью голову.
— Да, — говорю я, спрыгиваю со скамейки и обеими руками треплю его морду. — Я знаю.
Выходит Сэм. У него красные глаза. Он садится на скамейку рядом с Шестой.
— Привет, Хедли, — говорит Сэм Берни Косару. Тот в ответ лает и облизывает ему руки.
— Хедли? — спрашивает Шестая.
Пес утвердительно лает.
— Я всегда это знал, — говорит Сэм. — Всегда. С того самого дня, когда он исчез.
— Все это время ты был прав, — подтверждаю я.
— Можно, я прочитаю? — спрашивает Шестая. Сэм подает ей письмо. Я навожу правую ладонь на верхнюю страницу и включаю. Шестая читает письмо при этом освещении, потом складывает страницы и отдает назад.
— Мне так жаль, Сэм, — говорит она.
Я добавляю:
— Мы с Генри не выжили бы, не будь твоего отца.
Шестая оборачивается ко мне.
— Знаешь, это забавно, что твоими родителями были Лирен и Лара. То есть забавно, что я сама не догадалась. Ты меня не помнишь по Лориен, Джон? Твои родители были лучшими друзьями с моими — их звали Арун и Лин. Знаю, что мы проводили со своими родителями не так много времени, но я помню, что несколько раз бывала у вас дома. Думаю, ты тогда был еще совсем несмышленышем.