Нет, ну вы только посмотрите на него! И этот считает себя неотразимым мужчиной?! Да если б не Петечка с его невероятным чутьем и железной хваткой, Аннет убежала бы на край света.
Она любила образные выражения.
В туалете играла тихая музыка, журчали фонтаны, щебетали райские птицы в золоченых клетках и плавились ароматические свечи в высоких бокалах. Аннет сделала свои первоочередные делишки, бросила на диван сумочку, со всех сторон придирчиво осмотрела себя в зеркалах – хороша, ах, как хороша! – и взялась за телефон.
– Ну, что так долго?! – недовольно прохрюкал в трубку Петечка. – Где ты есть-то, пава?..
Почему-то Аннет он называл «павой» – все такие, как Аннет, были у него «павами». К другим своим клиенткам, которые... ну... помладше, Петечка обращался «краса».
Аннет поначалу даже обижалась, а потом перестала. Обижаться на Петечку было глупо, а она считала себя умной.
– Да я в ресторане, с ним! – быстро оправдалась она. – Он только приехал.
– Хорошо, – сказал Петечка совершенно другим, деловым тоном. Зашуршали какие-то бумаги, щелкнула зажигалка.
Аннет вздохнула. Нужно молчать, терпеть и ждать, иначе Петечка опять рассердится. Господи, чего только не приходится терпеть от этих проклятых сволочей-мужиков!
– Значит, оставайся с ним как можно дольше. Куда он сегодня собирается?
– Понятия не имею.
– Ну, идиотка, – заявил Петечка хладнокровно. – Кто должен его расписание знать?! Я, что ли?! Ты зачем возле него торчишь? Ради его прекрасных глаз и недюжинного интеллекта?!
– Петечка, я...
– Ты идиотка, – повторил он. – По каким дням у него радио?
Но Аннет и этого не знала. Она явно заваливала экзамен – ставлю в зачетку «неуд», придете осенью, милочка!..
– Значит, если у него сегодня радио, пусть отправляется, но надолго никуда его не отпускай. Все разговоры по телефону запоминай – особенно имена! Ты способна хоть что-нибудь запомнить, пава?!
– Петечка, я...
– Сама при нем звони только мамаше с папашей. Ну, маникюрше можешь позвонить! Мне ни в коем случае. Если что-то экстренное, выходи в сортир или в машину, только убедись, что он тебя не слышит. Вечером поедешь к нему на дачу.
Аннет знала, что рано или поздно такое приказание поступит и его придется выполнить, однако оно упало на нее, как засунутый в валенок жернов, – мягко, но оглушающе. У нее даже слезы выступили.
– Петечка, именно сегодня?..
– Нас время поджимает, – сказал Петечка, как будто о выполнении плана сдачи муниципального жилья в третьем квартале. – На даче ты его напоишь.
Аннет быстрым движением утерла глаза.
– Я тебе третьего дня капельки давал. В пластмассовом флакончике. У тебя с собой капельки-то?..