АВВАКУМ КАК ЗЕРКАЛО НОВОЙ РЕВОЛЮЦИИ
В ХVII столетии началась российская словесность, в омертвелую церковную писанину ворвался живой, полнокровный народный голос. Это было «Житие» протопопа Аввакума, который первый на Руси заговорил образным народным языком. «Речь его - вся на жесте, а канон разрушен вдребезги!» - так говорил Алексей Толстой. Был год 1652 - на Москве полыхали пожары и бродила смута. Великие шатания начались на Руси, били смертным боем поповские семьи с домочадцами. В этом году в патриархи Руси избрали властолюбивого Никона, который церковные дела переиначивал на новый лад. Стал Никон царя и власть царскую еще больше возвеличивать. Протопоп Аввакум не молчал: «Царь уж нынеча и такой, и сякой, и намазанный… Вот срам-то где!».
Патриарху всея Руси он прямо в рожу харкал:
- Ишь, боров! Отъелся на объедках царёвых, за то и царя похваливаешь! Блюда царские ловок облизывать!
Про царя, «тишайшего» Алексея, говаривал Аввакум:
- Тоже кровосос... все они крови нашей алчут!
- Какова же вера твоя, протопоп? - спрашивал его царь.
- Самая праведная! И вернее нашей мужицкой веры нет…
Аввакум выступил вроде против патриарха Никона и реформ церковных, но его проповеди громили и царские хоромы, и бояр, и воевод с придворной челядью… Потому и страшен был протопоп, который возвещал открыто:
- Народ - что море: разволнуется - не уймёшь!
Был апрель 1682 года. На площади собрался народ и снял шапки…
Дрова подожгли - замолчали все. Аввакум, стоя на костре, говорил народу, чтобы колоколов московских не слушали, а властям царским не покорялись.