В Египте мамлюки появились при халифе ал — Азизе (975–996), которого ничему не научил опыт его аббасидских коллег. На невольничьих рынках покупались физически крепкие, здоровые и смышленые мальчики, которых размещали затем в казармы при закрытых военных школах. Школы эти принадлежали самому халифу, а во времена мамлюкского султаната такие школы имели высшие эмиры, хотя по — прежнему наилучшее образование давалось в султанской школе, расположенной в каирской цитадели. В школы эти никто кроме наставников — евнухов и хозяина не имел права доступа. Юных невольников воспитывали в духе личной преданности особе монарха. Учили арабскому языку, чтению и письму, основам мусульманской религии и шариата. В число необходимых воинских дисциплин входили: верховая езда и все что связано с конской сбруей и уходом за лошадьми, фехтование, стрельба из лука, владение копьем, борьба, плавание и т. д. Во время обучения начальником школы на каждого воспитанника велся специальный дневник, своего рода послужной список, где отмечались все сильные и слабые стороны юного мамлюка, его успехи и неудачи. Система была довольно жесткой — тот, кто отставал от своих товарищей, к концу обучения в школе не получал освобождения. Такие мамлюки назывались куттабийа. Они не имели права на все те вещи и блага, что как из рога изобилия сыпались на головы освобожденных мамлюков. Это было ежемесячное жалованье, специальное пособие на экипировку, мясные и фуражные пайки, оружие, лошади и, наконец, феодальный лен, доходы с которого шли его владельцу и только ему. Тем не менее, в экстренных случаях куттабийа добивались свободы и всего, что с ней связано. Такие освобождения были результатом эпидемий чумы, уносившей жизни десятков и сотен тысяч египтян, а вместе с ними и мамлюков, нашествий врагов и т. п.
В период Бахри в мамлюкской среде существовала жесткая иерархия, в том числе и по этническому признаку. Наибольшие шансы на успешную карьеру имели кипчаки и черкесы, в более широком плане: тюрки и кавказцы, а в период с 1382 г. — только кавказцы.
Мамлюки эмиров занимали менее выгодное положение, нежели султанские мамлюки. И могущество господина часто оказывало решающее воздействие на дальнейшую участь невольника. Мамлюк обязан был проявлять солидарность со своими товарищами по казарме, по периоду рабства. Такую же преданность он должен был проявлять и к своему хозяину. Эта преданность не ослабевала и после освобождения мамлюка, и после гибели или отставки его господина. В последнем случае она переходила на всю его семью и особенно сыновей.