— Человека, убитого в Ленарпе, звали Юханнес Лёвгрен. Это случайно не ваш отец?
Эрик Магнуссон поглядел на него с нескрываемым удивлением.
— Мне-то откуда знать? Это у матери надо спросить.
— Уже спрашивали. Она говорит, что нет.
— Спросите еще раз. Мне, понятно, интересно бы узнать, кто был мой папаша. Убит он или нет.
У Валландера не было причин не верить ему. Он записал его адрес и личный номер и поднялся.
— Может быть, мы еще позвоним, — сказал он.
Магнуссон опять полез в кабину погрузчика:
— Что до меня, хоть каждый день приезжайте. Привет мамаше, если увидитесь.
Валландер вернулся в Истад. Поставил машину и зашел в аптеку за бактерицидным пластырем. Аптекарша посмотрела на него с состраданием. Потом зашел в супермаркет и купил, как обещал сестре, продукты на ужин. Он уже двинулся было к машине, но вдруг передумал и направился в винный магазин. Там он купил виски, дорогой солодовый, хотя у него почти не оставалось денег.
В полпятого Валландер вернулся в управление полиции. Ни Рюдберга, ни Мартинссона еще не было. Он пошел в прокуратуру. Девушка в приемной улыбнулась ему;
— Она очень обрадовалась цветам.
— Она у себя?
Девушка покачала головой:
— До пяти в суде.
Он пошел назад и в коридоре натолкнулся на Сведберга.
— Что Бергман? — спросил он.
— Пока молчит. Но, кажется, начинает размякать. Слишком уж много улик. Криминалисты говорят, что убийство совершено из того самого дробовика.
— А их связи?
— Похоже, и Стрём и Бергман участвовали в самых разных расистских группах. Но вот была ли это их собственная инициатива или они выполняли чье-то задание, мы еще не знаем.
— То есть все довольны?
— Я бы так не сказал. Бьёрк без конца твердит, что настоящий убийца все еще не найден. Подозреваю, Бергмана хотят отмазать и свалить все на Стрёма. А тот уже ничего не скажет. Сам-то я думаю, что Бергман там главный.
— Интересно, это Стрём звонил мне по ночам? Я почти и не слышал его голоса, так что определить трудно.
Сведберг смотрел на него изучающе.
— И это значит?..
— Это значит, могут быть и другие, кто готов принять эстафету от Бергмана и Стрёма. Так сказать, поднять упавшее знамя. Убить кого-то еще.
— Я попрошу Бьёрка распорядиться, чтобы лагеря продолжали охранять, — сказал Сведберг. — Кстати, было несколько звонков. Намекают, что лагерь в Истаде подожгли подростки.
— Не забывай про старика, получившего репой по голове.
— Что с Ленарпом? — спросил Сведберг.
Валландер ответил не сразу:
— Пока не знаю. Но мы впряглись опять на полную катушку.
Десять минут спустя Мартинссон и Рюдберг сидели у Валландера в кабинете. Рюдберг по-прежнему выглядел очень уставшим. Мартинссон был явно не в настроении.