Участковые расходились. Молодые озабоченно хмурили лбы, ветераны равнодушно прикидывали: как в очередной раз выкрутиться из сложного положения. Сколько можно наказывать жителей участка? Все имеет свой предел, и терпение граждан — тоже. Но спорить и доказывать никто не хотел: себе дороже обойдется. Начальство любит смирение и покорность. А проблема как-то рассосется…
Но Александр Александрович Видин и сам прекрасно понимал: если сегодня остричь овцу, то завтра, сколько ни приказывай, больше ничего не сострижешь, надо ждать, пока она снова обрастет шерстью.
Однако у опытного милиционера имелись отработанные рецепты. По внутренней связи он вызвал к себе Ефимова.
— Я все собрал, — с порога начал отчитываться тот. — Сейчас и завезу.
— Да это понятно, — прервал его подполковник. — Я насчет другого. Сколько человек умерло на твоем участке за последнее время?
Тот шумно поскреб затылок.
— Человек 15. Может, больше. Я ведь только на скоропостижных выезжаю.
— Отлично, этих хватит. Завтра оформи на всех административные протоколы. Раскидай только по срокам равномерно, чтобы в глаза не бросались…
Обычно капитан поспешно кивал и говорил: «Будет сделано!» Но сейчас он вел себя как-то странно: мялся, кряхтел и переступал с ноги на ногу.
— Сан Саныч, тут такое дело… Этот вариант уже засвечен. Помните, скандал был в Пролетарском районе? И в газетах писали, и по телевизору показывали… Могут быть проблемы…
Видин махнул рукой.
— Делай. Пока ничего не будет. Мы же не для себя, а для дела. В случае чего, Баринов нас прикроет. Показатели ему в первую очередь нужны. А мертвым… Им ведь все равно. Пусть улучшат качественные показатели работы милиции…
Он ободряюще улыбнулся.
— Хорошо. Я все понял, — преодолевая себя, сказал Ефимов, и вышел.
— Черемхова ко мне позови! — крикнул ему вслед подполковник.
Через несколько минут в кабинет ужом ввинтился жилистый, гибкий, как пружина, старлей с калмыцкими скулами, узкими глазами и щегольскими усиками.
— Ты вот что, — обратился к нему Видин. — Введи Звягинцева в курс дела…
Внимательный взгляд из-под нависших век вопросительно уставился на начальника.
— В каком объеме?
Подполковник подумал.
— Для начала — в половинном. Дальше видно будет.
— Я понял. Разрешите выполнять?
Видин кивнул, и подчиненный мгновенно исчез.
Рабочий день подходил к концу, когда Видину позвонил замначальника штаба УВД.
— Саша, ну как ты решил с протоколами? Или мне Баринову докладывать, что отделение участковых тянет Центральный райотдел вниз?
— Слушай, Василий Палыч, ты меня сегодня целый день душишь!