– Я давно уже выросла, Грант, и могу сама позаботиться о себе. Я ведь уже не ребенок.
– Слава Богу.
– Но я совершенно не знаю, что мне делать.
– Признай и прими то неизбежное, что происходит между нами.
– Это не неизбежное. Мы взрослые люди и отвечаем за свои поступки. Нам надо остановиться, пока наше влечение не станет сильнее нас. Мне кажется, я могла бы справиться с собой.
– Ты действительно так думаешь, Шелли? Ты можешь остановиться? – Да, да, да! – повторила она в исступлении, но лишь затем, чтобы помешать ему возразить.
– Я не смог удержаться тогда, десять лет назад, чтобы не поцеловать тебя. Слава Богу, тогда я сумел обуздать себя, но сейчас это ни к чему. Тогда мы не могли отдаться взаимному влечению, теперь же можем. Я хочу этого. И ты тоже.
– Нет, – отчаянно замотала она головой и охнула, когда его руки скольз – нули вверх по ее телу. – Нет, Грант, прошу тебя, не прикасайся ко мне!
Но было слишком поздно. Его руки уже коснулись ее груди, а губы целовали ее щеку, обдавая горячим прерывистым дыханием. В груди его нетерпеливыми толчками гулко и мощно билось сердце, и его удары, казалось, были слышны и Шелли.
Не в силах противиться влечению, Шелли склонила голову к нему на грудь и взяла его руки в свои. Грант стал гладить ее жадно и торопливо.
– Поцелуй меня, поцелуй по-настоящему, – взмолилась она с отчаянным безрассудством, которого и предположить в себе не могла. Но в это мгновение все ее действия подчинялись только чувствам и нестерпимому желанию. Губы ее жадно искали губы Гранта и наконец слились с ними, а его ласки, уступая ее поощрениям, становились все смелее.
Грант решительно прервал поцелуй и повернул Шелли лицом к себе. Пальцы их были переплетены, глаза смотрели в глаза. Горячее дыхание Гранта обжигало Шелли. Она понимала одно – всем своим существом она жаждала находиться в этом сладком плену. Шелли едва держалась на ногах, томительная слабость разлилась по ее телу. Несколько томительных мгновений они смотрели друг на друга, охваченные желанием, яростным и непреодолимым.
Когда Грант наконец склонился к ней, губы ее приоткрылись в зовущем ожидании. Он прошептал ее имя – и в следующий миг их уста сомкнулись. Грант осторожно провел языком по ее губам, одновременно поглаживая кончиками пальцев ее раскрытые ладони.
Подчиняясь неодолимой тяге, он оторвался от ее губ и принялся целовать ее ладони, нежно проводя по ним языком. Склонив голову, Шелли зарылась лицом в его непокорные темные волосы. Когда язык Гранта виртуозно исследовал чувствительные углубления на обеих ее ладонях, Шелли едва не зарыдала от возбуждения.