Хмм… Что можно было сказать? Состояние клиента было… да не было у него уже состояния, то во что превратилось его тело, даже у меня вызвало рвотный рефлекс — одна пузырящаяся слизь. Хорошо, хоть капсула была герметичной, и запах ЭТОГО наружу не просачивался. Подключился к интерфейсу и буквально сразу нашёл сбой: диагностический модуль не сработал и лечение пошло по стандартной программе. Для человека! В результате, из-за существенных генетических отличий медицинская камера его просто убила. Очень жаль. Запустил модуль диагностики и записал все данные и логи с комментариями на нейросеть, где последним был мой приказ на очистку камеры. Здесь мне больше делать нечего.
— Лика! Хишианин мёртв, — передал по корабельной связи.
— Ну и ладно, видимо такая у него судьба. Приготовь завтрак, я скоро буду, — в голосе слышалось удовлетворение, или это опять моя паранойя?
Завтрак прошёл в тишине, каждый думал о чём-то своём. До окончания прыжка оставалось меньше двадцати минут, которые я решил провести на борту «Фаворита», чтобы подготовить послание-отчёт для «Гиркс». Пока я ещё новичок, следовательно, мне нужно себя максимально обезопасить, ибо неизвестно, что может прийти в голову нашему «доблестному» флаг-офицеру, когда он вернётся и узнает, что своими неразумными приказами подверг конвой опасности. Во время прежней, земной службы в армии, мне неоднократно приходилось видеть, как начальники делали подчинённых «козлами отпущения» за свои промахи. И знал, что ждать благодарностей за спасение от подобных личностей не стоит, скорее — наоборот. Поэтому быстро сформировал пакет для передачи в «Гиркс», куда включил протоколы всех приказов офицера Роттом и моих переговоров, отчёт о проведённом контрабордажном бое и свои комментарии ко всему этому безобразию.
Подумав, в комментариях сделал упор на пункты своего контракта, где говорилось о непривлечении меня к боевым действиям и о гарантиях обеспечения безопасности флотом. В заключение же, намекнул на отказ от всяческих претензий, но при условии, что корпорация возьмёт на себя переговоры с военными о передаче захваченных в бою трофеев в мою собственность.
Таким образом, я пытался убить сразу двух зайцев: во-первых, два штурмовика, которые можно легко продать, были сами по себе неплохой компенсацией за мои труды, а во-вторых, я избавлялся от долгих препирательств с флотскими интендантами, которые, наверняка, попытаются зажать такие замечательные трофеи.
Честно говоря, намёк на компенсацию за нарушение контракта был просто тактическим ходом, с целью сделать моих работодателей посговорчивее. На самом же деле, ничего подобного требовать я не собирался, ибо начинать свою трудовую деятельность с судебного разбирательства — далеко не самой удачный способ начала карьеры.