Граф Фредерик Слай Роберте Кандагарский, Преторийский и Уотерфорд ский, виконт Сент-Пьер (1832 -1914} - британский фельдмаршал и талантливый полководец, участник Второй афганской войны (1878-1880) и Англо-бурской войны (1899-1902), последний британский главнокомандующий (1901-1904, после чего должность отменена). Одним из первых предвидел начало Первой мировой войны. Хардинг Чарльз, позже барон Пенхерст (1858-1944) - британский политический деятель, генерал-губернатор и вице-король Индии (1910-1916). В 1904 году был послом Великобритании в России.
Тайррелл Уильям Джордж (1866-1947) - британский дипломат В 1905-1915 годах был личным секретарем министра иностранных дел Эдварда Грея.
Разумеется, консервативная и традиционалистская элита, сожалевшая о пагубном влиянии демократии на мощь Британии, преследовала свои личные корыстные цели. Демократия угрожала их собственному статусу в Соединенном Королевстве.
Сделав в двадцатом веке сознательный выбор между империей и демократией в пользу последней, британский электорат поступил мудро. Его отказ разрешить конскрипцию своих детей для защиты иноземного правления в британских колониях демонстрировал изрядное политическое чутье. Не так однозначно это выглядело, когда, например, в 1930-х годах на повестку дня встал вопрос сдерживания Германии. Здесь застарелое беспокойство мандаринов о том, что сентиментальное общественное мнение неспособно проводить Realpolitik, кажется оправданным.
Что же касается небелых колоний, то для них британская концепция демократии была попросту губительной. Монарх мог править своими подданными по праву некоего божественного предназначения. Аристократия могла править по праву давности, а бюрократическая элита могла править, отрицая способность масс к самоуправлению. Но стране, которая называла себя ядром демократии, в конечном итоге было нечем оправдать правление сотнями миллионов подданных без их согласия. Можно какое-то время оттягивать решение, заявляя, что подданные пока не готовы к самоуправлению и должны этому обучиться. Но после того как широкие массы британцев, включая католических ирландских крестьян, добились для себя демократии, авторитарное правление в империи могло быть оправдано уже только неприкрытыми расистскими принципами. Чувство расового превосходства всегда присутствовало в британских колониях, хотя в Индии семнадцатого и восемнадцатого века оно смягчалось уважением к мощи и культуре ее правителей. Ко второй половине девятнадцатого века высокомерие, появившееся в результате превосходства в силе, и псевдонаучные расовые теории уменьшили британское уважение к индусам. Накануне Первой мировой войны многие британцы согласились бы с сэром Чарльзом Лукасом в том, что «качества, характер и воспитание большинства цветных совсем не те, что требуются для правящей расы, и это различие не скрашивается, за исключением отдельных редких случаев, образованием по системе белого человека».