Джошуа был приятно удивлен профессионализмом и заинтересованностью, какие проявила Бет при съемке своих муравьиных вояк, умудрившихся пережить прошлое извержение Сент-Хеленс, уйдя глубоко под землю.
А сама Бет настолько погрузилась в подробности муравьиной жизни, что жалела лишь о недостатке познаний в этой области, ибо, хотя изучала жизнь этих существ достаточно долго, все же видела в деятельности муравьев множество движений и поступков, смысл которых не вполне был ей ясен. Снимала она и окружающую среду, в которой выживали маленькие воинственные жизнелюбцы. Но вид мертвых деревьев, безгласно стоящих и лежащих вокруг, вызывал в ее воображении отзвук каких-то давних предсмертных стонов. Делая снимок за снимком в этом зачарованном смертью лесу, она наконец осознала безмерную силу вулкана, которая за одно мгновение повергает все вокруг ниц, корежа и ломая, как спички, даже такие мощные сосновые стволы.
Все это навевало тоску, которую, правда, облегчало то, что среди старых погибших корней пробивались свежие побеги той же породы. Значит, все же там, в глубине, выжили какие-то клеточки, давшие деревьям шанс на возрождение. Но, Господи, сколько десятилетий должно еще миновать, чтобы эти жалкие росточки обрели мощную красоту своих трагически погибших родителей!
Напоследок она сделала панорамный снимок, включивший в себя часть плато и Грязную речку, прозванную так из-за того, что последнее извержение забило ее русло каменным хламом.
Закончив со съемками, Бет повернулась к геологу.
— Вы, кажется, что-то говорили о сандвичах. Я проголодалась.
— Как?! Опять? — пошутил он, вспомнив вчерашний ужин.
— Ну, знаете, лучше иметь хороший аппетит, чем всю жизнь сидеть и высчитывать всякую Калорию, как делают некоторые…
— Уж не на меня ли вы намекаете?
— Да нет, к присутствующим это не относится. Я имела в виду своих сестер и маму. Вот уж для кого худоба — цель жизни! Ваша-то стройность — явно не плод длительных и утомительных стараний. Я смотрю, и отец ваш — человек подтянутый, так что вы, очевидно, пошли в него.
— Физически — да, вероятно, но только не во всем остальном.
Враждебный тон его замечания удивил Бет.
— Джошуа Хантер, что это вы так жестко отзываетесь о своем отце? Я его знаю совсем немного, но он показался мне весьма выдержанным, приятным и воспитанным человеком. Он так искренне посочувствовал мне, увидев, что я поранилась, в то время как…
Тут Бет заставила себя замолчать, дабы не наговорить лишнего, вспомнив, что Джошуа тоже проявил к ней участие, заботливо обработав раны и умело перебинтовав локти. Ее охватило смущение.