Тоха говорил убежденно, а значит, действительно что-то чувствовал, а может, и знал, только говорить не хотел в надежде, что пресловутое шестое чувство ошибается. Такое тоже бывает, но гораздо реже, чем хотелось.
– Ладно, мне пора. – Тоха пожал ему руку и ушел.
Спортивный БМВ подкатил к «субару» Андрея. Боковое стекло опустилось.
– Спорим, я сегодня сделаю твою япономарку, – ухмыльнулся сын городского главы. – Ставлю полштуки евро на мой выигрыш.
Липатов поначалу решил принять пари, но, вспомнив слова старого сослуживца, передумал.
– Оставь себе. Я у детишек карманные деньги не забираю, – сказал Андрей и только потом сообразил, что наживает себе неприятности.
Разговаривать в такой манере с парнем, отец которого вертит на известном предмете почти всех бизнесменов города, не стоило. Но было поздно. Юноша сначала побледнел, потом покраснел.
Ну все, жди подляны, понял Липатов. Стучать папаше молодой человек не будет, однако организовать какую-нибудь пакость ему под силу.
«Пусть „отобьет“ у меня Ленку и удовлетворится этой победой», – решил Андрей.
Эта мысль ему определенно нравилась больше остальных.
Девушка, словно догадавшись, что Липатов думает о ней, послала ему воздушный поцелуй. Андрей кисло улыбнулся в ответ.
Публика заулюлюкала.
Началось!
По сигналу машины выстроились в один ряд. Улица была широкая, шестиполосная, с практически идеальным асфальтовым покрытием. Места хватит на всех.
Андрей собрался, сосредоточившись на предстоящем заезде.
Он не был обычным адреналинщиком, которому подавай острые впечатления, и неважно, каким способом.
Ему нравилось обладать мощной машиной, выжимать из нее максимум возможностей, причем победа была не так важна, как сам процесс.
Быстрота, скорость, рев двигателя, сила, толкающая его в спинку кресла, мелькающий за окном пейзаж. Он словно растворялся во времени и пространстве, сливался в единое целое с автомобилем, аннигилирующим километры дороги.
Андрей не мог подобрать нужные слова, чтобы описать то, от чего он ловит кайф. Не придумано еще таких слов. Только набор коротких мыслей-эмоций, и все.
Когда гонка заканчивалась, он долго не мог выйти из неистового экстаза, в который впадал с момента старта.
Плевать, кто первым пересек финиш! Если он, круто! Здорово! Кто-то другой – все равно классно! Жизнь удалась!
Потом наступал эмоциональный спад. Пару дней он ходил с пустыми глазами, затем оживал снова.
Будь у него выбор – ночь с самой прекрасной на свете женщиной или сто километров бешеной гонки на трассе, Липатов выбрал бы последнее. И никогда не пожалел бы.