Известны случаи, когда одним экипажем было совершено несколько танковых таранов. При обороне Москвы в ноябре 1941 года четыре тарана совершил экипаж танка КВ-1 Героя Советского Союза танкиста Босова.
Двенадцатого июля 1941 года механик-водитель другого «Клима Ворошилова» — Николай Томашевич, в одном бою, выручая попавшего в беду под Лугой танк командира оперативной группы подполковника Вязникова, трижды таранил врага.
Также трижды таранил врага Иван Рогозин под городом Кривой Рог, дважды — экипажи танков лейтенанта Ивана Бутенко и старшего лейтенанта Павла Захарченко.
Позже, во время рейда на Калинин 17–18 октября 1941 года машина со строевым номером «4» из 21-й танковой бригады таранила немецкую самоходку StuG-III лейтенанта Тачински с 660-й батареи штурмовых орудий.
Таран был настолько популярен в войсках, что в ряде танковых частей на фронте, да и в некоторых училищах во время войны этому специально учили экипажи, и в особенности — механиков-водителей. И это было правильно. В результате таранов экипажи иногда выходили победителями в самых сложных условиях на поле боя и наносили врагу невосполнимый урон.
* * *
Воспользовался им и Николай Горелов.
— Механик, вперед. Старшина, правь на бронепаровозы, нужно лишить бронепоезд хода! Экипажу — приготовиться к столкновению!
На полу боевого отделения контуженный заряжающий Иван Лаптев поддержал теряющего сознание Кайтара Ибрагимова.
Лейтенант развернул массивную башню стволом назад и постарался максимально крепко «заклиниться» между казенником пушки и броневым бортом башни. Старшина Стеценко вцепился мертвой хваткой в рычаги фрикционов. Он не видел сейчас ничего, кроме узкой полоски триплекса, в которой мелькали черные кресты и камуфляжные разводы двух угловатых, покрытых броней локомотивов, сцепленных вместе.
«Клим Ворошилов» уверенно загребал стальными траками широких гусениц, его мотор ревел на полных оборотах. Степан Никифорович выжимал из танка все, что только можно, и еще немного сверху.
Мощный, угловатый, с широкой башней с наклонными бронеплитами и разнесенным бронированием, тяжелый советский танк рвался вперед — туда, где его ждала либо победа, либо бессмертие.
Один бронированный механический лев весом сорок восемь тонн решился таранить другого монстра — стальную сколопендру, ощерившуюся смертоносными жвалами орудий и жалами пулеметов. И весила эта тварь из сочлененных сегментов бронированных вагонов, локомотивов и орудийных бронеплощадок без малого пятьсот тонн.
Вес «Клима Ворошилова» был практически в десять раз меньше немецкого бронепоезда, который он решился таранить. Но все же шансы у советского танка были неплохие. На КВ-1 стоял четырехтактный V-образный двенадцатицилиндровый дизель В-2К мощностью 500 лошадиных сил. Позже, из-за общего увеличения массы танка после того, как на него установили более тяжелые литые башни и бронеэкраны, мощность «танкового сердца» повысили еще на 100 лошадиных сил.