Бой нарастал. Запылали несколько армейских транспортных машин из колонны, которую мы встречали, и, которую потом нам предстояло сопровождать до Меймене. Видя это, боевики усилили огонь. Было слышно, как где-то в глубине сада, заработали несколько крупнокалиберных пулеметов, и тут же смолкли. «Слава Богу, — истово перекрестившись, подумал я, — вертушки видно накрыли, а то они из наших боевых машин быстро решето бы сделали». Но бой не прекратился и после массированного налета боевых вертолетов. Моджахеды словно озверели. Огонь велся ими, как будто со всех сторон. Казалось, на их стороне было все. И густые сады, и сплошные виноградники и глинобитные хижины с их высокими дувалами, и узкими дворами. Даже солнце сияло ярче обычного, словно желая на радость душманам ослепить нас и испепелить своим неимоверным жаром.
Оторвавшись ненадолго от командирского оптического прибора наблюдения, я мельком взглянул внутрь машины. У бойниц, в башне, на полу БТРа каждый из бойцов занимался своим делом. В движениях ребят не чувствовалось страха и суеты. Перемазанные пылью смешанной с потом, закопченные лица выражали сосредоточенность и злость.
А обстановка вокруг с течением времени не улучшалась, а напротив еще больше усложнялась тем, что мы до сих пор не знали точно где находились основные силы боевиков.
В который раз выручили вертолеты. В наушниках послышался далекий треск и вскоре незнакомый глуховатый голос произнес:
— «Земля», «Земля», я «Протон»! Слева от дороги в саду напротив мазара вижу скопление противника. Боеприпасы на исходе. Обозначаю район сосредоточения «духов» и ухожу на базу. «Земля», как поняли? Прием!
Потянуло гарью. Недалеко от БТРа, чуть впереди пылал армейский грузовик, мешая движению, проходящей на большой скорости, колонне. Внезапно из неиссякаемого шлейфа пыли появилась боевая машина десанта (БМД), и резко затормозив, осела у подбитой машины, прикрыв ее собой. Из люка черной молнией выскочил боец и, пригнувшись, побежал к уже охваченной огнем кабине, открыл дверцу и, схватив обмякшее тело водителя, прежним путем вернулся обратно. Люк захлопнулся. Боевая машина резко крутанулась на месте и, выпустив облако черной гари, протаранила мешавший движению грузовик. Тот, перевернувшись, медленно осел в глубокий кювет. Сделав свое дело, десантники пристроились в середину колонны, и вскоре исчезли из виду. Продолжалась вся эта скоротечная операция не больше двух-трех минут.
В это время стало слышно, как зашли на боевой курс вертолеты, и все внимание я сосредоточил на них. Прогрохотал залп и, оставляя за собой белый след десятки громыхающих стрел, прошили безоблачное небо. В глубине сада и на сопке появились черные всполохи разрывов. Меж деревьев суетливо забегали люди с оружием в руках. Было видно, как один из них, по всей видимости главарь, окруженный редкой свитой телохранителей, пытался угрозами и оружием заставить своих людей выполнять поставленную задачу, продолжать начатый бой. Но не все повиновались ему. Несколько афганцев побросав автоматы и винтовки, драпали без оглядки прочь. Курбаши навскидку полоснул по ослушникам из автомата. Оставшиеся в живых повернули обратно, но было уже поздно. Мы ударили по ним из всех орудий и пулеметов.