— Не могли бы вы говорить конкретнее, герр Саундерс?
— К несчастью, я не могу рассказать вам больше того, что уже сказал. Мне очень жаль, но, пожалуйста, поверьте, когда я говорю, что дело имеет огромную важность. Может, даже от него зависит судьба человечества. — Американец смущенно улыбнулся. — К сожалению, я могу вам рассказать очень мало. Во время Второй мировой войны в Дахау произошло какое-то странное событие. Может, о нем знал кто-то из узников лагеря, может, это было маленькое происшествие, которое осталось незамеченным, а может, это была тайна, о которой знали несколько человек. Я пока не знаю, что это было, но в нем участвовали двое русских узников. У меня есть их фамилии. Я приехал в Вену, чтобы с вашей помощью узнать, что же тогда случилось.
Эгон Шнейдер молчал. Саундерс встревоженно посмотрел на него. В поведении старого друга было что-то таинственное. Привычное чувство юмора куда-то исчезло, и сейчас он с нескрываемым беспокойством слушал гостя.
— Как звали тех двоих людей? — наконец спросил австриец.
— Степан Драгунский и Аркадий Слободин. — Саундерс был уверен, что Шнейдер ничего не знает об убийствах. В газетах не было ни слова об убийстве Слободина, а об убийстве Стивена Драгнера написал только майамский «Геральд».
— Неужели от этого дела зависит судьба человечества? — равнодушно уточнил Шнейдер.
Саундерс постарался избежать ответа на этот вопрос.
— Может, я немного преувеличил, когда сказал это, — осторожно ответил он.
Шнейдер записал имена и фамилии и пожал плечами.
— К сожалению, сейчас я ничем не могу вам помочь. Как вы знаете, дома у меня хранятся только личные дела военных преступников. А вам нужны дела заключенных, чтобы узнать, в каком бараке они находились. Только так можно попытаться найти какое-нибудь странное происшествие. Как только мы узнаем номер барака, то вернемся сюда и посмотрим, что у меня есть. Информация по Дахау довольно полная. Кажется, я почти ничего не упустил.
— Неужели у вас дома нет материалов по заключенным?
Шнейдер улыбнулся.
— Дорогой друг, я лично собирал после войны дела на заключенных Дахау, но в архиве сотни тысяч имен. Вы, наверное, даже не догадываетесь, сколько людей прошли через эту «фабрику смерти», когда она работала на полную мощность. Не беспокойтесь, вам не придется куда-то ехать. Архивы находятся здесь, в Вене. У меня нет дома места, поэтому они хранятся в металлических шкафах в огромной комнате, которую мне выделили в старом Ратхаусе. — Он добавил с горечью: — Это было еще тогда, когда я оставался persona grata