— Ты действительно два года не видел женщины? — мягко произнесла она.
Он дернулся, но руки не отнял.
— Слушай, какого дьявола!
Она волновалась, ощущала впервые всю себя женщиной, и навстречу его страсти в ней поднималась горячая волна ответного желания. Она была готова на безрассудство, хотелось одного — очутиться в его полной власти и испытать блаженство, которое ее ждет.
— Кажется, тебе было четырнадцать, когда ты впервые познал женщину. Я знаю — я шпионила.
— Ты шпионила… как всегда…
— А потом их было так много, легких и податливых. Два года? — Медленно продолжала, теперь играя с огнем: — Я представляю, что ты должен был испытывать. — Теперь в ней проснулся древний инстинкт, она откровенно соблазняла, манила, искушала.
— Зачем ты это делаешь? — хрипло и невнятно шептал он.
— Как ты вынес? Мечтал о ней? — Она уже не понимала, что говорит, но упорно добивалась своей цели. — По ночам ты грезил о женском теле… — Взгляд его теперь был страшен. — Может быть, даже видел мое тело, чувствовал мои прикосновения… Ты знаешь, я всегда мечтала о тебе. Я жду тебя сегодня ночью, и я оправдаю твои ожидания.
И поняла, что победила, потому что теперь голод его станет невыносимым и он никуда не уйдет, пока не утолит его. Пока не получит от нее обещанного.
Этот сон снился ему почти каждую ночь, но он не смог привыкнуть к нему, и каждый раз его охватывал ледяной ужас. Он ничего не мог сделать, не мог проснуться, только смотрел, как начинает раскручиваться лента прошлого. Он смотрел на события той кровавой ночи, не в силах предотвратить их. Снова и снова видел кровавую резню в деревне, гибель жены и ее ребенка.
Пег улыбалась ему, но, как всегда, в ее глазах был вопрос. Почему ты не любишь меня, Шон?
Ему хотелось умолять ее о прощении, сказать ей, что любит ее, хотя это было бы ложью. Обстоятельства сложились таким образом, что он вынужден был на ней жениться, и оба это знали.
— Когда ты отдашь обратно мою лодку? — появлялся Майкл, его кожа была серого цвета, а волосы темные, а на самом деле они были ярко-рыжими.
Шон наказал его накануне вечером за то, что мальчик нагрубил матери, забрав его любимую игрушку. Это был подарок его отца, моряка, пропавшего в море. Маленькая, вырезанная из дерева лодка, и теперь она была в кармане Шона, когда он спал, но он не мог ответить Майклу.
Вот появилась толпа разъяренных крестьян, он пытался их остановить от похода на имение лорда Дерби. Он знал, что последует, когда они появятся у железных ворот имения. Он знал, потому что уже был там, не три года назад, а ребенком, когда его отец повел такую же толпу против англичан. Он пробовал убедить людей, что у них ничего не выйдет, но не мог произнести ни слова, схватил за руку Бойла, отца Пег, но тот, кажется, не заметил. Он пытался остановить Флинна, но тот вдруг исчез прямо перед его глазами. И вот уже горит имение, появились солдаты, и он был там, и нож торчит из живота солдата в красном мундире, почти мальчика, и тот смотрит на него, и вопрос застыл в его глазах — за что? И Шон поднял голову и увиделсверкающие глаза британского офицера. Это полковник Рид смотрел на него с ненавистью.