Услышав стук высоких каблуков миссис Рамбольд, Пита подняла голову, и вдруг выражение лица ее изменилось, что, конечно, не укрылось от Элен. Пита невольно рванулась вперед, как будто хотела вскочить.
— Джеффри! — воскликнула она.
Впервые Пита назвала его просто по имени. Прежде она обращалась к нему официально — «мистер Вентворт», ведь они, строго говоря, даже не были родственниками; или же, когда такое обращение ей казалось слишком громоздким, не называла его никак. Теперь же Пита произнесла его имя и так обрадовалась, что даже граф Ференци бросил на нее слегка удивленный взгляд. Лицо самого Вентворта сразу же прояснилось.
— Привет, Пита. — Он тотчас положил ей руку на плечо, чтобы не дать ей подняться. — Похоже, вы снова обрели прежний облик, так что я едва верю своим глазам! — И не успела она что-либо сказать, как Вентворт повернулся к графу: — Очень мило с вашей стороны предоставить Пите приют, хотя я не ожидал, что она так скоро покинет монастырь. Однако я в ближайшее же время подумаю о ее дальнейшей судьбе.
— Конечно, если считаете это необходимым, — ответил граф, с любопытством глядя на Джеффри. — Пока же я рад принимать ее как свою гостью.
— И конечно, ей повезло, что она находится в таком замечательном месте, — отозвался Вентворт уже менее любезным тоном, после того как оглядел сад. Усевшись в кресло, он раскурил сигарету, предложенную хозяином, после чего объяснил, что задержался в Риме дольше, чем предполагал, и снова заметил, что Пита выглядит гораздо лучше. Она же смотрела на него со смешанным чувством робости и жадного интереса. Как хорошо, что он наконец-то вернулся и снова рядом с ней!
Впрочем, она боялась выказать свои чувства окружающим, в том числе и самому Вентворту. Девушка даже боялась смотреть ему в глаза. А Джеффри в своем новом наряде, серых брюках, ярко-синей куртке, шелковой рубашке с переливчатым галстуком, ничуть не напоминал прежнего себя, свой официальный облик, из-за чего выглядел раньше таким чужим и далеким. Вместе с тем она не хотела бы, чтобы ее чувства, которые она предпочитала таить в душе, стали явными для присутствующих.
Вентворт остался на обед, после чего вернулся в гостиницу. На следующий вечер он принял приглашение на ужин. Пите впервые после долгой болезни позволили ужинать вместе со всеми, поэтому трапеза приобрела праздничный оттенок. Пита была в том самом вечернем платье, что подарил ей Джеффри, и выглядела совсем здоровой, разве что сильно похудела за время болезни. Она постаралась не выдать своей радости, когда доложили о приходе опекуна. Оглядев ее наряд, он затем несколько мгновений пристально смотрел ей в глаза, и смотрел бы и дольше, если бы Элен Рамбольд не заговорила с ним о каких-то пустяках.