– Ваше величество, – официально произнес Грейсон.
– Своей доблестью ты принес Треллвану великую победу, – пропел Джеверид. – Более того, наши стратеги вычислили, что целью атаки на Дворец было, почти наверняка, наше пленение или убийство. Мы признаем твое мужество, юный Грейсон, и тот факт, что ты собственноручно спас королевский дом Треллвана.
– Мне помогали ваши солдаты, ваше величество. Ответ Грейсона не соответствовал сценарию, и советники короля беспокойно заерзали.
– О, да. Чтобы быть точным, – ответил монарх Треллвана. – В знак нашей благодарности и признания, юный Грейсон, мы награждаем тебя орденом Багровой Звезды.
Джеверид махнул рукой. Распорядитель внес плоскую бархатную шкатулку и открыл ее. Король извлек из шкатулки витиеватую звезду на красной ленточке. Грейсон подошел, опустился на колени и склонил голову; Джеверид надел орден ему на шею. В звезду был вправлен маленький красный камешек, в котором отражались искры.
– Поднимись, Карлайл, защитник Саргада, – сказал король, вызвав бурю аплодисментов.
Джеверид положил руку на плечо Грейсона, привлек его поближе и проговорил вполголоса:
– Два моих генерала хотят потолковать с тобой, мой мальчик. Наверное, ты поразил их своей… э… тактикой.
– Я рад помочь всем, чем смогу, ваше величество.
– Хорошо, хорошо. Сейчас иди, веселись. Они найдут тебя позднее.
Аудиенция завершилась, и началась тоска официального приема. На Грейсона накинулись замужние женщины, младшие офицеры, которые излагали свои идеи по тактике борьбы с боевыми роботами, и неизбежные светские прихлебатели, жаждавшие поболтать с новейшим светилом Дворца. Он с облегчением вздохнул, когда начался собственно бал. Искусство официального танца не относилось к светским качествам, вдолбленным в него во время ученичества в Коммандос, но Грейсон приобрел достаточно основных навыков, чтобы смешаться с пестрой толпой. Официальный танец на этой планете представлял собой не более чем грациозное движение под медленную музыку в обнимку с дамой.
А потом в его руках очутилась Мара, благоухающая, как роза, в том волшебном прозрачном платье, которое так мало оставляло простора воображению.
– Я ведь говорила тогда, что ты меня не покинешь, – шепнула она ему в ухо, когда они скользили по зеркальному полу; этим движениям вторили их собственные перевернутые отображения.
Это замечание ужалило его. То, что он остался на Треллване, явилось результатом стольких трагедий – Гриффит, Ривера, Ари… отец…
– Лучше, если это произошло бы при более счастливых обстоятельствах.
– Фу, какой ты мрачный, – надулась она. – Я просто радуюсь, что ты здесь и что останешься здесь! Ты будешь здесь… со мной.