— Вы поощряете Тома? — резко спросил он.
Этот вопрос был настолько неожиданным и бестактным, что Эстер от удивления открыла рот.
— Разумеется, нет! С чего вы взяли?!
— Мне показалось, что вы очень уж дружественно беседовали.
— А почему бы и нет? Что, я не должна ни с кем говорить, кроме вас и Эдварда?
— Я просто не хочу, чтобы у людей создалось превратное впечатление. Похоже, этот кусочек золота на вашем пальце ничего не стоит!
— Как вы смеете?! — Ей очень захотелось дать ему пощечину, но это привело бы к нежелательному эффекту и привлекло бы всеобщее внимание, чего она хотела избежать любой ценой.
— Просто постарайтесь отдавать себе отчет в том, что вы делаете, — проворчал он. — Кстати, почему вы не едите вместе со всеми?
— Потому, что мне нужно приготовить сандвичи, — ответила она спокойно.
Заметив тени у нее под глазами, Гордридж нахмурился.
— Если вы воздержитесь от прогулок среди ночи, то сможете вставать вовремя и не будете так уставать.
Можно было подумать, что она постоянно гуляет по ночам!
— Я вышла потому, что не могла заснуть; но вам нечего бояться, что это отразится на моей работе.
— Да, уж лучше бы не отразилось.
Его тон был необоснованно резким, и Эстер показалось, что это действительно из-за Тома. Они в самом деле много смеялись, и Гордридж, должно быть, сравнил эту веселую беседу с их собственными бесконечными перепалками. Может быть, он просто позавидовал? Эстер и сама удивлялась, почему всякий раз, когда она видит его, он вызывает в ней раздражение. Должно быть, не только его поучения, но и страх перед собственными неуправляемыми эмоциями заставляет ее постоянно огрызаться в разговоре с ним.
После окончания завтрака Эдвард обеспокоенно спросил ее, о чем говорил Гордридж:
— Мне показалось, что он был чем-то раздражен.
Эстер пожала плечами.
— Он проверял, могу ли я справиться с работой, вот и все.
Она решила не расстраивать брата. Зачем ему знать об их неудачной встрече прошедшей ночью или об обвинениях Гордриджа в ее адрес.
Озабоченность на лице Эдварда сменилась улыбкой.
— Вообще-то, он очень приятный человек, вот увидишь! Он всегда заботится о своих товарищах.
Эстер тоже попыталась улыбнуться.
— Позволь мне иметь собственное мнение на этот счет.
— Ты привыкнешь, и он тебе понравится! — уверенно заявил Эдвард. — Он всем нравится. Никто еще не сказал о нем плохого слова.
Эстер промолчала.
Мужчины стали расходиться, даже Хесус уехал обратно в свою деревню, и в конце концов в лагере остался только Гордридж. Это очень не понравилось Эстер: она была совершенно одна, полностью в его власти.