— Между нами очень многое происходит, малышка, и я с удовольствием буду разбираться, что именно.
Он начал прокладывать дорожку из нежных поцелуев по ее щеке и шее. Она задрожала, ее кожа оказалась неожиданно чувствительной. Наслаждение разливалось по ее телу, собираясь жарким комом внизу живота, где уже закипало и набирало силу желание. Она ахнула, содрогаясь от силы этого желания. Оно терзало ее, словно дикий зверь, требующий пищи, — и единственным, кто мог его удовлетворить, был Гордон. Она невольно подняла руки, чтобы обхватить его, у нее не было сил скрывать свои чувства. Ей вдруг стало ясно, что она испытывает острое одиночество, что ее тело истосковалось по прикосновениям. Ее руки радостно впитывали тепло его тела, ее охватывал незнакомый трепет. Ей хотелось дать себе волю, прижаться к нему всем телом.
Она вообразила, как они будут извиваться на постели, — и эта картина потрясла ее, заставив осознать плотскую природу своих ощущений.
— Прекратите, Гордон! Прошу вас!
Она умоляла его, но испытывала при этом настоящее отчаяние, понимая, что ее решимость не сможет долго сопротивляться настоятельным требованиям тела.
— Мое имя на твоих устах звучит слаще меда, малышка.
Гордон поднял голову и заглянул ей в глаза. Его ладони снова уперлись в стену рядом с ее головой, и она услышала хриплое дыхание.
— Хоть мне и ничуть не нравится то, о чем ты меня просишь.
— Вы должны взять себя в руки!
Он возмущенно фыркнул, и в его глазах зажглась упрямая решимость, которая заставила ее насторожиться. Этому мужчине очень не нравилось, когда ему говорят, будто он что-то должен. Он подался вперед, но Джемма успела поднять руку и прикрыть себе губы, не позволяя ему снова ее поцеловать.
— Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое.
Он приложил руку к ее грудине, так что его пальцы оказались точно над ее сердцем. Она судорожно втянула в себя воздух: никогда раньше рука мужчины не прикасалась к мягким полусферам ее грудей. Несмотря на то что его пальцы легли поверх ткани ее лифа, она содрогнулась.
— Твое сердечко колотится так быстро, прося меня целовать тебя и дальше, пока я не пойму, что спрятано у тебя под корсетом.
— Разве вам не хватает женщин, которые готовы отдаться ради одной только похоти? Я невинна, и ваши слова совершенно неуместны.
— А моя рука? Тебе не нравится, где она оказалась? Не верю.
Его пальцы чуть сильнее прижались к ее груди. Острый страх пронизал ее, когда ее соски начали гореть и набухать. Оказывается, она не в силах сопротивляться желанию своего тела ответить на его ласку. Ее реакция была мгновенной и необоримой.