Мне он не позволил помочь. Я смотрела от дверей в кухню, как он сгребает осколки в ведро. Видела, как он их заворачивает, чтобы мусорщики не поранились. Видела, как подметает пол, потом проводит по нему рукой на случай, если еще что-то осталось.
— Несколько недель не ходи здесь в одних носках, — сказал он.
— Хорошо, — сказала я. Подняла голову и закричала.
В дыру, образовавшуюся в двери, глядело лицо, трясущееся белое лицо с красными губами, темными волосами, в полиэтиленовой накидке от дождя. Папа тоже подскочил. А потом сказал:
— Миссис Пью!
— О, Джон! Я все видела! — сказала миссис Пью. Она будто бы растворялась. Черные змейки сползали по ее лбу, голова тряслась почем зря. — Трое мальчишек на велосипедах!
— Я знаю, — сказал папа. — Я уже звонил в полицию. Они этим займутся.
— У одного был кирпич, — сказала миссис Пью. — Какой ужас! Зачем они это сделали?
Папа сказал:
— Не знаю, но вы не волнуйтесь. Ступайте в дом. Нельзя вам стоять на таком дожде.
— С вами и с Джудит ничего не случится? — сказала она, а папа взял ее под руку.
Вернувшись, папа пошел в гараж и принес несколько кусков фанеры. Он один за другим приколачивал их к двери. Я не могла на это смотреть, не могла видеть, что он делает с маминой дверью. Но я слышала, как скрипит и крошится дерево, как хлещет дождь и воет ветер. Наконец дыра исчезла, и в прихожей опять стало тихо.
Когда папа вытирал пол, явился полицейский. Он встал в прихожей и стал что-то писать в блокнот. Папа дождался, пока он закончит, — в свете лампы папины глаза блестели как два уголька.
Полицейский сказал:
— Так вы не видели, кто это сделал?
— Нет.
— И нашли только кирпич?
— Да.
— И было это примерно в девятнадцать часов?
— Примерно.
Рация на плече у полицейского ожила, и он сказал в нее сквозь треск:
— Да, порядок, пусть подождет… нет, мелкое хулиганство.
Папа ждал. Треск смолк. Папа сказал:
— И что вы собираетесь с ними делать?
Полицейский сказал:
— С кем, мистер Макферсон?
— С этими бандитами.
— Вы же не знаете, кто это сделал, — сказал полицейский.
Папа закрыл глаза, потом открыл снова. Мне показалось, что он говорит что-то, не разжимая губ. Потом он сказал:
— Это те же мальчишки, на которых я жалуюсь вот уже целый месяц.
— Но вы же их не видели.
— В этот раз — нет. Мы с дочерью были в кухне. Мы услышали звон стекла, а когда выскочили, их уже не было.
— Ну вот, — сказал полицейский. Он спрятал блокнот.
— Но их видела наша соседка.
Полицейский сказал:
— А она сможет их опознать?
У папы на виске забилась вена.
— Не знаю, может, вы у нее и спросите?
Полицейский сказал: