Но я, ослепленный своими успехами и тем уровнем авторитета, который не только имел как член императорской фамилии и родной дядя государя, но еще и завоевал как успешный промышленник, победоносный наместник Дальнего Востока и самый богатый человек мира, — пер как лось сквозь подлесок. Более того, когда начались напряги с немцами, я недрогнувшей рукой перенацелил основные силы жандармов на противодействие разведывательной деятельности Германии и Австро-Венгрии. И это принесло свои плоды — как в том, что мы сумели серьезно ослабить разведывательные сети немцев и австрийцев на своей территории, так и в том, что нам удалось серьезно расширить собственные возможности для получения информации. Причем Буров еще и изрядно продвинулся в создании сетей на землях Румынии, Сербии, Болгарии, Греции, Турции и Швеции, что вкупе с широкомасштабными мероприятиями по дезинформации позволило нам скрыть истинный уровень боеготовности и боеспособности наших войск от вероятных противников и даже от союзников (что было не менее важным). Но обратной стороной предпринятых усилий стало то, что мы упустили из виду сначала подспудный, а затем неожиданно ставший резким рост политической активности людей в России. Впрочем, у той части жандармского корпуса, которая была нацелена на контроль состояния общества, было еще одно оправдание, кроме своего существенного ослабления: со времен Русско-японской войны основные усилия жандармов были направлены на предупреждение и жесткое противодействие терроризму, а волна поднялась в совершенно другой области.
Все началось осенью 1913-го, и вот ведь насмешка судьбы — 7 ноября. То есть совпадение было, конечно, только нумерологическим,[7] поскольку Великая Октябрьская социалистическая революция началась по действующему сейчас календарю 25 октября. Именно поэтому она и продолжала называться Октябрьской, хотя праздновалась в СССР 7 ноября. Здесь же 7 ноября соответствовало 20-му числу того же месяца по принятому в СССР григорианскому календарю. Но все равно, когда мне с утра 7 ноября доложили, что на нескольких крупнейших предприятиях Санкт-Петербурга начались предупредительные однодневные забастовки с политическими требованиями, я ошалел.
— Как забастовки?!!
Генерал Саввич, командир Отдельного корпуса жандармов, слегка съежился. Я несколько мгновений сидел молча, переваривая новость, а затем коротко приказал:
— Докладывайте.
Из краткого доклада выяснилось, что забастовки идут на Путиловском заводе, заводах Нобеля, Лесснера, Эриксона и некоторых других, сплошь принадлежащих крупному капиталу. Казенные предприятия типа Обуховского завода и Адмиралтейских верфей забастовка не затронула. Пока или вообще — на данный момент было не ясно. Так что к государю я поехал с весьма неполными и противоречивыми вестями. Но выволочку получил вполне себе основательную. Впрочем, вполне заслуженную. И вообще