Они проигрывали войну.
— Гроссмаршал!.. — услышал он шепот сидящего с ним рядом адъютанта полковника Влина, который, нагнувшись к его уху, неожиданно прервал ход его мыслей.
Отвлекшись от своих невеселых раздумий, гроссмаршал вдруг понял, что давно уже перестал следить за ходом совещания. Подняв взгляд, он увидел, что глаза всех сидящих за столом направлены в его сторону и что каждый из присутствующих нервно ожидает его реакции по существу последнего доклада. Тщетно пытаясь вспомнить имя стоящего перед ним офицера — того самого, который только что докладывал, — Керчан несколько мгновений пребывал в замешательстве.
— Да, хорошо… Очень хорошо, — пробурчал он себе под нос, но тут же ловко вышел из затруднительного положения: — Очень убедительно и сжато… Превосходный анализ сложившейся ситуации, генерал… э…
— Дюшан, — произнес Влин вполголоса, одновременно как бы невзначай подняв стопку бумаг до уровня губ, тем самым маскируя свою подсказку.
— Да… генерал Дюшан, — повторил за ним гроссмаршал и, повернувшись в сторону обсуждаемого офицера, слегка кивнул тому в знак одобрения. — Ваша оценка положения дел на фронте будет отмечена должным образом.
С явным облегчением на лице похожий на хорька Дюшан едва не просиял от такой похвалы и, в глубоком поклоне выразив начальству свою признательность, весь надувшись от гордости, вновь уселся на свое место.
«Нет, вы только на него посмотрите, — с горечью подумал гроссмаршал. — Этот человек явно идиот! И едва ли он здесь такой один. Да я просто окружен идиотами! Похоже, весь этот проклятый город, от генерала до последнего рядового, набит трусами, идиотами и прожектерами!»
На какое-то мгновение гроссмаршалу даже пришла в голову шальная мысль, а не лучше ли ему примерно наказать Дюшана? Прямо здесь и сейчас развенчать его перед всеми? Отдать приказ о его аресте, так чтобы он предстал перед военным трибуналом по обвинению в некомпетентности? «Пусть на время, но это могло бы вселить в остальных ужас перед Императором, — размышлял он. — Заставить их держать при себе свои идиотские идеи из страха, что и они могут столкнуться с тем же самым!» Однако какой бы заманчивой ни была для него эта идея, он все же вынужден был ее отбросить. В конце концов, он ведь только что прилюдно похвалил этого человека! Если бы он так быстро пошел на попятную, то неизбежно показал бы себя нерешительным и непоследовательным руководителем. Нравится ему это или нет, но по меньшей мере в этот день идиот Дюшан никак не может подлежать аресту, почти столь же неуязвимый для гроссмаршала, как тело какого-нибудь имперского святого. Теперь это уже был вопрос поддержания уважения ко всей командной цепочке. Раз уж гроссмаршал Керчан огласил свое мнение о человеке, никаких других суждений на этот счет быть уже не могло.