Красавицы не умирают (Третьякова) - страница 6
Маркиза выбрала оружие, которым, в силу разных обстоятельств и по природной лености, не владела ни одна из дам королевского окружения. Умная, наделенная художественным вкусом, она быстро нашла ту пружину, от завода которой стрелки дворцовых часов побежали быстрее. Антуанетта открыла ворота Версаля актерам, драматургам, певцам, композиторам — живое искусство хлынуло сюда говорливым оживленным потоком. Самые чопорные из вельмож вынуждены были признать, что во дворце стало легче дышать.
Маркиза Помпадур
Два раза в неделю в салоне маркизы собирались не только признанные мэтры, но и талантливые новички. Она искренне любила литературу, живопись. Среди ее гостей были Бушардон, Монтескье, Берне, Фрагонар, Ванлоо, Грез, Буше. На этих вечерах возникали интересные разговоры, разгорались горячие споры. Маркиза принимала в них живейшее участие, потихоньку приучая и короля к столь необычной для него компании.
Когда-то в замке своего мужа она ставила спектакли и играла в них. Теперь, получив бОльшие возможности, Антуанетта задумала создать настоящий театр.
Здание по проектам и рисункам маркизы построил архитектор Гарбиэль, постоянный посетитель ее салона. Разумеется, вдохновительницей постановок и первой актрисой была она сама. Знать, поначалу шокированная увлечением Антуанетты, скоро считала за честь играть в ее театре, где, кстати, обнаружил свой сценический талант и герцог Ришелье.
Часы, проведенные на сцене, наверное, были самыми счастливыми для маркизы Помпадур. Здесь Антуанетта смогла в полной мере показать свое искусство, которым владела в совершенстве и которое дало ей безраздельную власть над Людовиком, — она всегда была разной. Ее хрупкий образ, к изумлению короля, как бы вмещал в себя множество женщин разных характеров и темпераментов, но всегда заметных, любопытных, влекущих. Она была то простодушной пастушкой, то гордой римлянкой, то затворницей гарема, то предводительницей амазонок. Какой поток изысканного женского обольщения наполнял зал!
Людовик, вопреки этикету, во время представления сидел на обычном деревянном стуле. Он хохотал, как все. Он подносил к глазам кружевной платок из тонкого батиста, как все. Среди сорока зрителей, на которых был рассчитан зал, в это время он чувствовал себя подданным Его Величества Искусства — как все.
Такие новшества королю нравились. Они трогали в его душе самому ему неведомые струны. И все это благодаря маркизе. Ну как тут не восхититься и не сказать: «Вы самая очаровательная женщина Франции!»? Что после одного из спектаклей Людовик и сделал.