И действительно, королевская страсть время от времени вспыхивала снова, но ненадолго. Зеркала, которыми маркиза так любила окружать себя, теперь свидетельствовали, что ее сияющий образ стал меркнуть и ни на какое золото в мире нельзя купить того, чем обладает вон та молоденькая замарашка — дочь садовника, которая обрезает розы под ее окном и время от времени подставляет солнцу свеженькую мордашку.
...Вечная борьба — с врагами, желавшими ее устранения, с собственным нездоровьем, с душой, уязвленной изменами короля, — утомила маркизу. Она понимала: ее время как фаворитки истекло. Всемогущего любовника ей не удержать. Как быть? И Антуанетта добровольно покинула интимные покои короля, где царствовала пять лет. А дальше? А дальше она более чем на десять лет приняла на себя обязанности его друга и поверенной во всех государственных делах. Как бы ставя точку в своем королевском романе, маркиза велела изобразить себя в виде богини Дружбы и поставить в аллее парка, где все полнилось воспоминаниями о прошедшей любви.
Цепи, которыми Антуанетта когда-то приковала к себе короля, были прочны. Людовик долго не мог от них освободиться. Идут годы. Он навещает стареющую подругу, по-прежнему внимательно прислушивается к ее советам и суждениям. К этим встречам Антуанетта тщательно готовится. Король не должен видеть, как болезнь точит ее, как трудно ей удержать последние следы былого очарования.
...В 1764 году, когда маркизе шел 44-й год, силы покинули ее. Умирала она во дворце, где по этикету на это имели право только члены королевского семейства. Почувствовав приближение конца, маркиза велела надеть на себя монашеское платье. На нее нашло спокойствие, которого она никогда не ведала в своей жизни, называя ее «вечной борьбой». Можно ли бороться со смертью? Но отказать себе в последнем удовольствии она не могла.
Маркизу приподняли на кровати, обложив подушками. Подали перо, бумагу. Последние минуты ее жизни прошли небесполезно: Антуанетта набросала рисунок фронтона церкви во имя Святой Магдалины. Той самой Магдалины, которую хотели забить камнями за распутство. А Христос сказал, что бросить камень может лишь тот, кто сам праведен и безгрешен. И никто не бросил...
Из темных недр, из заточенья
Всех выпускать на белый свет —
Пусть думы, шепоты, виденья
Узнают вновь, что смерти нет.
Как знать, дождусь ли я ответа,
Прочтут ли эти письмена?
Но сладко мне перед рассветом
Будить родные имена.
А.Герцен
...Драгоценные камни сверкали и переливались. Они хранили в себе не только тайны своего происхождения, но и волнующие истории земной жизни. Кто только не брал в руки, не любовался, не тешил тщеславие, не выставлял напоказ как свидетельство могущества эти бесценные побрякушки!