– Сейчас?.. Да, сейчас я хочу сделать это как никогда раньше…
Комитетчик отключил запись.
– Ну что? – спросил он.
– Что – ну что?
– Хочешь сказать что-нибудь по этому поводу? Что-то добавить или опротестовать?
– Добавить мне к сему нечего. Полностью подписываюсь под сказанным.
– То-то же!
– Ну и к чему все это? – все еще не понимая, куда клонит новоиспеченный глава КФБ, спросил Каин. Он к своему неудовольствию уже потихоньку начинал терять самообладание. – Чего вы от меня добиваетесь? Чего вообще можно добиваться от человека, приговоренного к расстрелу?!
– Ну, суд еще не состоялся, и формально тебя еще ни к чему не приговорили, – хмыкнул Сукерман. – Это раз. Два – теперь мы знаем о тебе все. Более того, есть рычаги влияния на тебя. А нужно нам одно – победы.
– Победы?
– Да, победы, причем во множественном числе. Своими странными действиями ты заставил нас заподозрить тебя, и подозрения, как выясняется, оказались не беспочвенны, – продолжил комитетчик. – Несостоявшееся предательство, сношение с агентом РУВКФ и так далее… Но мы также прекрасно осознаем, что у нас очень мало людей, способных организовать оборону и вести успешное противодействие противнику. Ты же теперь по сравнению с теми, кто все же мог занять место командующего обороной Касабланки, выгодно отличаешься.
– Это чем же? Чем это человек, на котором десять расстрелов, желающий плюнуть на все и смотаться, может отличаться в лучшую сторону от других вероятных командующих?
– Тем, что ты теперь точно никуда не смотаешься! – засмеялся Давид Сукерман. – Они могут, поддавшись сиюминутному порыву, проконтролировать такое невозможно, а ты уже нет. У нас для этого есть отличное грузило, оковы, кандалы, называй как хочешь!
Каин уже понял о чем, а точнее о ком говорит этот урод.
«Урод» поколдовал над опциями диктофона, выбирая нужный кусок времени, и снова включил воспроизведение.
– Любишь ли ты агентессу Разведывательного управления Флота Конфедерации, известную тебе как Лара? – прозвучал глумливый голос комитетчика.
– Да…
Каин сжал челюсти, исподлобья с ненавистью глядя на комитетчика.
– Вот видишь, – уже вживую сказал Сукерман. – Теперь ты никуда не свалишь при всем желании. И будешь ради ее целости и сохранности делать все возможное и невозможное, чтобы добиться победы или по крайней мере не допустить поражения.
– И еще, как ты уже сам заметил, у нас на службе действительно есть несколько садистов, – продолжил глава КФБ уже холодным тоном, прекратив улыбаться и напустив на лицо жесткую маску. – Так вот, в случае поражения мы презентуем тебе какую-нибудь часть ее тела. Что тебе в ней больше нравится? Руки? Ноги? Грудь? Или ты желаешь, может быть, что-нибудь из внутренних органов? Я слышал, есть и такие оригиналы… они, правда, по большей части каннибалы.