Три девочки [История одной квартиры] (Верейская) - страница 68
– Нет еще. Она на днях зайдет к вам, и вы ей сами скажете.
Два дня Люся почти все время спала. Ее будили, чтобы покормить, и она сразу снова засыпала.
– Это хорошо, – говорил доктор, – отоспится и встанет как ни в чем не бывало.
На третий день Люся поднялась. Она была еще очень слаба, ничего не рассказывала, а на вопросы девочек поморщилась и тихо сказала:
– Не расспрашивайте. Не надо…
И ее оставили в покое. Ходила она еще тихенькая, молчаливая, совсем не похожая на себя.
– Ничего, поправится, – говорил доктор.
А Софья Михайловна и сама теперь не решалась сказать ей о близкой разлуке с матерью. Пусть немного окрепнет. Анна Николаевна о несчастье узнала только тогда, когда Люся окончательно поправилась.
Глава XIII
Наташа, зайдя утром, с лучиной в темную прихожую, увидала на полу небольшой бумажник. Она подняла его, принесла в комнату и раскрыла. В нем оказалось несколько исписанных разными почерками бумажек и удостоверение члена отряда по бытовому обслуживанию трудящихся. В маленькой наклеенной на удостоверении фотокарточке Наташа узнала одну из девушек, приведших Люсю. Эта девушка, Нина Смолина, видимо, и обронила здесь свой бумажник.
Наташа подозвала Катю, и они стали вместе разбирать исписанные бумажки. Это были короткие письма в райком комсомола. Их было много.
«Помогите, девушки! Мы все лежим и не в силах подняться. Я и трое детей…»
«Вчера умерли муж и сын, помогите похоронить…»
«В квартире № 8 умерли все взрослые, остались двое маленьких ребят. Устройте их куда-нибудь…»
«Пришлите кого-нибудь принести воды, затопить печку, сходить за хлебом…»
Девочки прочитали все и молча переглянулись. Почти на всех бумажках было написано с боку синим карандашом:
«Исполнено. Н. Смолина».
– Мы еще очень хорошо живем, Наташа, – прошептала Катя. – А ты подумай, как эти…
– Да, за Тотика только страшно, – ответила Наташа. – Ну, Катюшка, я сейчас же пойду; надо отнести это все…
– В райком комсомола? Конечно, иди сейчас же. Она, наверное, ищет…
В просторной комнате, где помещался райком, было очень холодно, хотя в углу топилась печка. За столом сидела худенькая, очень бледная девушка в полушубке и шапке-ушанке и разбирала бумаги. Две другие девушки записывали что-то, склонившись над подоконником. Наташа подошла к столу.
– Вот это – Нины Смолиной, – начала она, протягивая девушке бумажник.
– Нины Смолиной? – девушка вскочила на ноги. – Где она? Что-нибудь случилось?
– Нины Смолиной? – воскликнули обе другие и подбежали к Наташе. – Что с ней? Да говори же!