Переводы посылает приличные и деньги назад не требует. После того, как Николай Фёдорович стал настойчиво выяснять личность жены, Володя учуял в этом любопытстве излишний интерес, и звонить ему в Ижевск расхотелось. То, что отец очень удивился самой фамилии Юлии, Володе не понравилось. Он, конечно, не рассыпался в любовных излияниях перед женой, не происходило это и с её стороны. Просто ложились рядом к ночи, обсуждали детали бытия некоторое время, иногда без дикого энтузиазма занимались любовью, целуясь больше потому, что губы удобнее было приложить к губам.
Сама Юлия понимала, что Володя развёлся с первой женой неохотно, а так было нужно из-за близкого родства, чтобы избежать дурной наследственности детей. Это и накладывало оттенок сдержанности чувств в их повседневной жизни. Запретить мужу ездить в Астану Юлия была не в силах, так как весь бизнес Володи держался на поставках строительных материалов. Ездить приходилось часто на собственной машине, а куда отправлялся среднего уровня бизнесмен в Астане, предположить было можно, но проверить возможности не представлялось.
Володя откладывал часть прибыли на воспитание своего и Лены сына с согласия Юлии. Да и спокойней было ей жить с Володей, не ввязываясь с ним в словесную перепалку, иначе он делал большие глаза и начинал демонстративно укладывать чемодан.
Брачных уз русские в Казахстане часто не имели, потому что требовалось ехать в Россию или принимать Казахстанское гражданство. Сама национальность была прочной гарантией семьи. Единственной опасностью была сверхдоступность наркоты, которая плыла через Казахстан в Россию из Афганистана. В Китае за смертоносные наркотики следовала смертная казнь, но даже эта крутая мера не всех останавливала от попытки легко разбогатеть.
Сам Володя активно покуривал, и какой дым вдыхал, Юлия разобрать не могла, только иногда замечала, как её охватывает беспричинное веселье при поцелуях с мужем.
В Астане жизнь шла своим чередом. Хвост в образе Ромы тянул Володю в этот город сильнее магнита. Любовь к Лене переросла в родственную привязанность, но Лену всё больше охватывало чувство стыда и неприязни к бывшему мужу, а теперь - двоюродному брату. Это недоказанное родство будило у Лены подозрение, что её мать всячески постаралась скрыть от Фёдора Ивановича измену, и никакой он ей не дед! Просто Володя, её муж, постарался избавиться от неё, влюбившись в свою новую сожительницу, околдовавшую его своей двухкомнатной квартирой.
Не будь этой квартиры, муженёк попрыгал бы на новой "подстилке", да глядишь, и вернулся бы к ней обратно. Ну и что, что - брат! Рома же здоров! И с одним могли бы жить, как многие семьи в это непростое время.