Но Эйми была невредима.
Как только он открыл дверь, его мать, в ночнушке и халате, уже стояла на пороге. Красивая светловолосая Николетта была воплощением изящества, когда посмотрела ему за плечо, на небо, озаряемое лучами восходящего солнца.
— Mon Dieu, Деверо! Где ты был? Ты хоть представляешь, сколько сейчас времени? Мы пытались напасть на твой след и… — Она замолчала, когда он вошел и закрыл дверь. Паника в ее глазах разрывала его на части. — Где Гилберт и Бастиен?
Дева душили слова, которые он не хотел произносить. Он использовал свои силы и скрыл запах, чтобы аркадианцы не смогли его выследить. Дев и не задумывался, что родители тоже не смогут этого сделать.
Мать прошла мимо него и выглянула за дверь.
— Они распрягают лошадей? Почему они задерживаются?
Дев положил на пол спящую сестру, и повернулся к матери.
— Они мертвы, маман.
Выражение ее лица навсегда отпечаталось в его сердце. Это было выражение чистейшей агонии… выражение, которое Сэм знала лучше, чем хотела.
Все краски исчезли с лица Николетты:
— Что?
— На нас напали и…
Она влепила ему пощечину.
— И ты позволил им умереть?
Дев вытер рукой рот, размазывая кровь, текшую из разбитой губы и носа.
— Я защищал Эйми.
Николетта закричала, будя остальных в доме. Эйми убежала под стол, когда их мать схватила Дева за футболку и пихнула к стене.
— Это ты хотел поехать. Ты заманил их туда.
— Нет, маман. Я бы никогда не уехал, если бы знал.
Но она продолжала кричать на него, обвиняя в том, что он оставил братьев умирать, а сам убежал как трус.
— Николетта! — вмешался отец, отцепив ее от Дева. — Что случилось?
— Мои сыновья мертвы. — Она показала на Дева. — Этот грязный ублюдок убежал и оставил их там умирать. Ты, никчемный человечишка! — усмехнулась она над Девом. — Жаль, что вместо них не умер ты!
Дев опешил, а отец поднял Николетту и вынес ее из комнаты. Другие его братья последовали за ними, желая утешить мать. Они оставили Дева с разбитым сердцем, а ее слова эхом отдавались в его ушах:
«Жаль, что вместо них не умер ты».
«Это должен был быть я. Я…» Вина и агония разрывали его на части, а из глаз потекли слезы. Зачем он вообще пришел домой? Было бы гораздо проще умереть вместе с ними.
Эйми вылезла из-под стола. Она лизнула Деву руку, а потом вскарабкалась ему на колени и лизнула его подбородок. Дев обнял сестру, выпуская бушевавшую внутри боль.
Но та до сих пор была с ним, и это разбивало Сэм сердце. Мать Дева так по-настоящему и не простила его за ту ночь. Да, она горевала и страдала. Но он до самой ее смерти видел темноту во взгляде матери, когда Николетта смотрела на него. Слышал резкий тон в ее голосе, которого не было раньше.