— Это случаем не наш телохранитель так резвится? — спросил Колдун. — Сейчас понаедут и будут головы ломать, обо что же ударился этот трехтонный монстр на прямой дороге.
— Точно, Убор постарался. В переводе его имя означает «Конец пути».
— Вот он у них и кончился, — покачивая головой, проговорил Колдун. — Послушай, а откуда у него такая сила? Пооткручивал бы головенки патрулю, я бы еще понял. Порвал на лоскуты, как Няня, тоже знакомо.
— Скорее всего, он использует массу покоя ближайших тяжелых предметов. В данном случае массу зданий, — высказал свое мнение Шаман.
— Хотел бы я посмотреть на лица тех спецов, когда они обнаружат отпечаток переднего бампера машины на одном доме, а заднего на другом, метрах в тридцати с той стороны улицы.
— Боюсь, они удивятся гораздо больше, когда вообще не найдут никаких следов применения силы в физическом понимании этого слова на самой машине.
— Думаю, до контрразведки дойдет. Кое-что подобное ее представители могли видеть на Сохара.
— А вот это меня не радует. Могут возникнуть нежелательные для нас ассоциации.
Они быстро прошли знакомым маршрутом и, спустившись в подвал, скрылись за дверью, маскирующей вход в подземелье.
— Все время иду и думаю, по кому тот придурок молотил из пулемета по центру улицы, — проговорил Колдун, закрывая за собой дверь.
— Нас прикрывали телохранители, выделенные Крисом, — ответил Шаман, чувствуя рядом присутствие хвостатых стражей.
— Молодцы, животины. Надо будет как-нибудь им вкусненького приготовить.
— Колдун, порой мне кажется, что ты будешь заниматься самой тяжелой работой только за то, чтобы тебя вкусно кормили.
— Добавь, поили, знакомили с красивыми женщинами, и по ходу разъясни, пожалуйста, к какой степени легкости относится наша?
— Насчет работы я, кажется, малость поторопился.
— А это значит, что я глубоко обделен и необоснованно унижен упреками в моменты восстановления справедливости.
— Как, например, в апартаментах шепчущего, когда мы уходили с Сохара, или на кухне президента Гармака.
— Ни тот, ни другой претензий к моему поведению, а уж тем более к моим слабостям не имеют.
— Мне кажется, ты ошибаешься. У шепчущего ты разбил прекрасный сервиз, стоящий целое состояние.
— Я не принимаю претензий от третьих лиц. Пусть заявит мне об этом лично, а я приглашу тебя в качестве свидетеля. Надеюсь, ты подтвердишь, что тот полковник с лидера, который никогда не станет генералом, очень грубо подал переходной модуль.
Спор прекратился. Если Колдун был уверен, что он прав, переспорить его было невозможно.
Когда они, слегка утомленные длительной прогулкой по лабиринту, зашли в гостиную, там никого не было.