Исходя из вышеприведенных доказательств понимания богами своей зависимости от человечества, далеко неоднозначной представляется и фигура титана Прометея, вручившего людям огонь только после свержения титанов богами новой формации. Его участие в развитии человеческого интеллекта могло быть вызвано не столько гуманистическими воззрениями, сколько надеждами на телепатическую поддержку людей в его кампании против Зевса, а также желанием сохранить свою внешнюю и внутреннюю целостность. К несчастью для Прометея, яркие представления о его деятельности, широко распространившиеся среди населения Древней Греции, действительно удлинили продолжительность его существования, но тем самым удлинили и срок мучений, назначенных для него победившим Зевсом.
Значительную сложность для института существующих богов представляло прогрессирующее повышение человеческого интеллекта с соответствующими изменениями этических и эстетических понятий, приводящее к изменению вкусов и взглядов на события прошлого и настоящего. Те качества и свойства, которые казались в недавнем прошлом прекрасными и прогрессивными, быстро становились сначала не соответствующими духу времени, потом не пригодными к употреблению, а вскоре уже шокирующими и, что было еще опаснее, вызывающими смех и осуждение.
Опасность для богов подобного свободомыслия, к тому же не поддающегося никакому прямому контролю, заключалась в возникновении общественных пристрастии к более современным богам своих соседей (см. историю возникновения христианства в России и в Болгарии) или в телепатическом формировании принципиально новых богов, включающих и некоторые черты своих предшественников (заимствование христианской религией атрибутов и реалий у древнеегипетского Озириса, сюжета о непорочном зачатии - из греческого мифа о Данае и т.п.).
Более высокий интеллект вновь возникших богов позволял им правильно оценивать эту опасность и противопоставлять ей те или иные достаточно эффективные меры. Наиболее удачными, пожалуй, можно считать преобразования, осуществленные единоначальным богом иудейской религии. Обладавший далеко не ангельским характером, Иегова (вспомните только те испытания, которыми он наградил свой избранный народ) сумел совершить своеобразное саморасщепление и создал идеальнее, с его точки зрения, духовное подобие - Иисуса Христа, воплотившего саму кротость и предназначенного для завоевания общечеловеческой популярности. Более того, подобное мероприятие было с блеском повторено им, спустя несколько лет, в лице пророка Магомета, правда, уже с другими, более соответствующими ближневосточному региону установками.