В течение двадцати четырех часов человечество забыло о религии, гуманизме, возвышенных идеях. Каждый старался спасти себя, хотя бы сокращая жизнь близких. Однако были и случаи беспримерного героизма. В госпиталях некоторые сиделки оставались с больными, делясь с ними продуктами, пока все вместе не умирали от голода. В одном из родильных отделений мать родила ребенка и, покинутая всеми, держала его у груди, пока рука ее не ослабла от голода.
В этот мир ужаса и вошел Миллер, выйдя из здания. Правда, он приготовил себе крепкую палку, но ползущие автомобилисты не обращали на него внимания, и он медленно пошел по Пятой Авеню, а потом на север, и все время молился, хотя в первый день еще не было картин, наблюдавшихся позднее.
Наконец он добрался до реки, переплыл ее и шел дальше, а когда наступила ночь, был уже за городом и только тогда перестал молиться. Временами он встречал отдельных автомобилистов, злившихся, что их машины испортились. В деревнях никто не понимал, что случилось; до самой смерти люди не узнали этого. Только жители городов знали, но не понимали, почему.
На следующее утро Миллер встал рано и, внимательно изучив карту дорог, снова двинулся вперед. Он избегал городов, огибая их, испытывая постоянное мучительное желание поделиться тем, что имеет, с оголодавшими калеками, а ведь ему требовалось сохранить силы и принести пищу для той девушки из расы пешеходов, одинокой среди беспомощной прислуги, закрытой за железной оградой длиной в тридцать миль. Второй день путешествия близился к концу. За последние несколько миль он не встретил никого. Солнце, пробивающееся между стволами дубового леса, бросало фантастические тени на бетонное шоссе.
А по шоссе к нему приближался странный караван, состоявший из трех привязанных друг к другу лошадей. Две из них несли на спинах узлы и емкости с водой, притороченные крепко, хоть и не слишком умело. На третьей, в седле, похожем на стул, сидел старичок, спавший, уткнувшись подбородком в грудь и крепко держась за поручни руками. Кавалькаду эту вела женщина - высокая, сильная, красивая, идущая легким шагом по бетонной дороге. На плече ее висел лук и колчан со стрелами, в правой руке была тяжелая трость. Она шла уверенно и неустрашимо; видно было, что ее переполняют сила, уверенность в себе и гордость.
Миллер встал посреди дороги. Кавалькада подошла ближе и остановилась.
- Кто ты? - спросила женщина, и в голосе ее слышались любопытство, солнечное утро и дрожавшие листья.- Кто ты и почему становишься у нас на пути?
- Меня зовут Авраам Миллер, а ты, наверняка, Маргарет Хейслер. Я ищу тебя. Твой отец в безопасности и послал меня за тобой.