Алена не слушала: она вглядывалась в мужской силуэт, стоявший на другой стороне улицы. Никита стал еще моложе. По виду не дашь больше двадцати пяти. И девчонку нашел себе под стать! Лет девятнадцать пигалице. И со спины здорово напоминает саму Алену, только моложе и красивее… Всё как обычно! Бросил, даже не объяснив причины! Кобель…
- Предложите ему провести с вами ночь. И дайте нам ключи от вашей квартиры, - Сидящий на переднем сидении мужчина с граненым лицом профессионального военного, успокоительно улыбнувшись, покровительственно прикоснулся к плечу девушки. – Нужно, чтобы он заснул. Остальное мы сделаем сами. Согласны? Кто-то ведь должен это остановить? Или вам хочется войны мирового масштаба?
Алена бросила последний взгляд на прижавшихся друг к другу, удаляющихся молодых людей - ревность сжала сердце железной хваткой. И вдруг на мгновение возникло ощущение, что ей предоставили выбор, который уже тысячу лет не предоставлялся человечеству. В её слабых руках почему-то оказалась судьба всесильного, опасного, как многим казалось, существа.
- Хорошо… Я согласна.
Приземистый крепыш открыл дверь и выскользнул в ночную прохладу улицы. Он привычно обернулся к водителю и жестким обыденным тоном приказал:
- Девушку - домой! Наблюдения не снимать! Операцию начинать только по команде!
Несмотря ни на что, Никита провел ночь вместе с Магдой. Он давно уже не был счастлив. Но не сегодня…
Старенькая дача давно умершего родного деда, построенная еще в прошлом веке в пяти километрах от города, стала для них крышей от дождя и ветров. Таксист, привезший их к временному обиталищу, получил от Никиты триста рублей из последней, оставшейся тысячи.
Полночи молодые люди не могли успокоиться: они вспоминали случившиеся с ними странные и страшные события, пытались разобраться в их сути. Заснули только под утро, не снимая одежды и основательно продрогнув в нетопленном сыром помещении.
Ближе к полудню в рассохшиеся от времени окошки засветило яркое, почти летнее солнце - Никита вскочил с кровати и выглянул в окно.
Конец октября. Улица маленького дачного кооператива пуста. Кругом – желто-серые листья и слегка подсохшая грязь. Голые черные стволы деревьев, как застывшие часовые, торчат по обочинам дороги - природа готовится к сну. На душе - печаль, смешанная с ощущением незыблемого счастья от полноты бытия.
И где-то на самом дне души – предчувствие надвигающейся беды.
Никита вышел на улицу и сполоснул лицо из алюминиевого умывальника. Холодная свежесть воды взбодрила мысли и растопила ледок предчувствия.