— Проклятие, чтобы освободить фамилиара, было…
— В самом конце, рядом с метрикой преобразований английского языка, да, — сказала я кисло. — Полагаю, они не часто этим занимаются.
Я положила пять свечей на цемент. Они остались от моего торта на мой последний день рождения. Это очень грустно? Следующими стали игла для пальца и черенок красного дерева. У меня случился момент паники, пока я не нашла флакон с проводником связи. Я, конечно, могла бы его купить, но не в этой глуши.
Я извернулась на месте, чтобы достать свое зеркало вызова и установить его между нами как основу, на которой будет твориться проклятие. Трент смотрел на темно-бордовые цвета, отражающие мир. Его ботинки передвинулись. Он нервничал. Должен был нервничать.
— Для этого тебе нужно зеркало? — спросил он, хотя это было очевидно.
— Да, — сказала я, думая, что кусок зеркала размером с блюдце был слишком красив для всех своих темных целей. На нем была выгравирована ветка тиса, пентаграммы и связанные с ними символы, благодаря которым я могла получить доступ к демонской базе данных в Безвременье. Это также позволяло мне общаться со своим учителем-демоном, Алгалиарептом. Думаю, это зеркало можно было назвать межпространственным телефоном, который работает от черной магии, а поскольку это проклятье нужно было зарегистрировать, мне придется его использовать. Внезапно заподозрив неладное, я спросила:
— А что?
Глаза Трента задержались на моих, слишком невинные.
— Я вспомнил, что использовал его для разговора с Миниасом. Это было несложно.
Я рывком сдвинула вершину иглы большим пальцем и уколола себя. Знакомая резкая боль, и я выдавила три капли крови в проводник связи.
— Демонская магия не может быль легкой, — ответила я тихо, когда они начали издавать звон, и ожидаемый запах красного дерева быстро сменился слабым запахом жженого янтаря. Я взглянула на Трента, надеясь, что он не заметил. — Поэтому за нее очень тяжело расплатиться. Он, кстати, мертв. Миниас. Тритон убила его.
Неожиданно почувствовав усталость, я сгорбилась.
— Я не смогу аннулировать фамилиарскую связь, — призналась я, зная, что он не будет счастлив. — Лучшее, что я могу сделать — это зарегистрировать освобождающее проклятие. Поэтому мне нужно зеркало.
Конечно же, Трент сжал челюсти.
— Я по-прежнему буду считаться рабом?
— Так смирись с этим! — Воскликнула я сердито, мои глаза метнулись вверх, когда я услышала шепот пикси, доносящийся с крыши, и поняла, что за нами следят.
— Тебя поймали, Трент. Тебя выставили на демонском аукционе. У тебя была маленькая красная ленточка на шее, и ты был товаром. Мне жаль, но это так!