— Джо! — тихо сказала она. — Джо, вы не можете заставлять меня и дальше хранить этот секрет. Я не могу о нем не говорить. Я больше не могу оставаться с ним один на один.
Я привстал, с пылающим лицом глядя на ткань ее юбки, борясь с ощущением, что сейчас поломаю себе всю жизнь. Ну же, старик! Сделай это. Сделай или умри. Откашлявшись, я встал на колени и подался вперед, так что мелочь из карманов пиджака посыпалась на пол. Протянув вперед руку, я запустил ее под юбку Анджелине. Она замерла, но я не убрал своей руки. Найдя ее тонкую теплую лодыжку, я обхватил ее большим и указательным пальцами. Задник ее ботинка прижимался к моим рукам. Мы долго простояли в этом странном положении, не глядя друг на друга и не говоря ни слова, — лишь вверху на чердаке шумел ветер.
— Ты не одна, — наконец сказал я через какое-то время, показавшееся мне вечностью. — Ты это понимаешь?
— Ну, разве это не худшее место во всем Лондоне? — Войдя, Финн стряхнул капли дождя со своего плаща с таким видом, будто в Килберне дождь лил откуда-то из канализационной трубы, а у них в Чизике с небес текла минеральная вода. Наступил четверг. А приехал он сюда, так как я сказал, что готов с ним поговорить. — Я и забыл, какое это дерьмо. Я хочу сказать, что молотит будь здоров.
Он стянул с себя плащ и бросил его на стул. Теперь он носил костюмы, но от прежнего ниспровергателя устоев все-таки кое-что сохранилось — воротник в стиле семидесятых годов, блестящий розовый галстук с заколкой от «Плейбоя», серьга в ухе в виде гвоздя, загар не по сезону. Наклонившись, чтобы взглянуть на свое отражение в зеркале, он стряхнул с волос капли дождя и, выпрямившись, искоса посмотрел на меня.
— Ты выглядишь не так плохо, как я ожидал. — Он похлопал меня по руке. Видимо, он не собирался этого говорить, но явно обо мне беспокоился. Он ведь мой двоюродный брат. А некоторые вещи не обязательно произносить вслух. — Я хочу сказать, что вид у тебя дерьмовый, но не такой дерьмовый, как я ожидал.
— Тебе не придется здесь долго задерживаться, — сказал я, с подчеркнутой озабоченностью глядя на часы. — В одиннадцать я тебя отсюда выкину.
— Отлично! — Он поднял вверх руку. — Я тоже рад тебя видеть.
Мы прошли в гостиную. Анджелина, стоя возле кухонной двери, надевала рабочее пальто и повязывала платок. Увидев Финна, она вышла вперед и, улыбаясь, протянула руку для приветствия, другой поправляя выбившиеся пряди волос. Она двигалась плавно, с королевским величием, карие глаза смотрели так серьезно и сосредоточенно, что я в своей выцветшей рубашке и хлопчатобумажных брюках выглядел рядом с ней каким-то второсортным.