— Да.
Я затолкнул кошелек в карман.
— И что это значит? Я тискаю тебя или ты меня?
— Оба.
Я недоверчиво засмеялся:
— Ты что, шутишь?
— Нет, — ответила она. На этот раз в ее голосе звучала неуверенность. И некоторая обида. — Я серьезно.
— Ну-ну, — протянул я. — Ты… — Я замолчал. Ее лицо обмякло, вся бравада куда-то исчезла. Внезапно она как-то уменьшилась, словно ребенок, готовый вот-вот заплакать. — Соверен! — сказал я. — Послушай, Соверен, это было бы неправильно.
— Что было бы неправильно? — дрожащим голосом спросила она. — Почему неправильно?
— Потому что… — Я вытянул руки. Нужно ли все растолковывать? — Потому что мне тридцать восемь, Соверен. Я вдвое тебя старше.
— Мне уже почти восемнадцать.
— Тебе почти восемнадцать, и ты очень симпатичная, Соверен, но ты… ты не должна говорить подобные вещи мужчинам моего возраста.
— Почему?
Я взглянул на небо, словно там был ответ на ее вопрос. Мы с Лекси уже пять лет были вместе. Мы были верны своим клятвам, хотя в своем воображении я изменял ей миллион раз. Не буду врать — мысленно я проделывал это со всеми: с деловой женщиной, сидевшей рядом во время долгого перелета в Калифорнию, с девушкой, которая упаковывала экологически чистых цыплят в мясной лавке в Килберне; с медсестрой, измерявшей мне давление, когда у меня болела грудь после поездки в Мексику. Даже, прости Господи, с одной из подруг Лекси. Этот список был бесконечным. И некоторые девушки — вот какой я извращенец — даже были одного возраста с Соверен. Или еще моложе.
— Почему? — повторила она, будто знала, о чем я думаю. — Что в этом плохого?
— Потому что, — неуверенно произнес я. — А кроме того, я женат. — Я поднял вверх руку, демонстрируя обручальное кольцо. — Это было бы нечестно по отношению к моей жене.
Соверен фыркнула и провела рукой по волосам, закусив губу и глядя на кольцо. В глазах ее стояли слезы.
— Здесь так скверно, Джо! — дрожащим голосом сказала она. — Здесь нет никого — никого. Я имею в виду — с кем бы я могла оторваться. С Блейком, что ли?
Я посмотрел на нее с жалостью, сопротивляясь желанию положить ей руку на плечо.
— Когда ты уедешь, все станет по-другому.
— Но ведь еще ждать четыре месяца! — Из ее глаз скатились слезы, и она смахнула их рукой. — Все, что я хочу… — Она замолчала, ей в голову явно пришла какая-то мысль. — А можно я вас по крайней мере понюхаю? Это не повредит.
— Соверен…
— Я не буду дотрагиваться до вас, Джо. Я обещаю. Просто… я даже не знаю, как пахнут мужчины. Я знаю, как пахнет папа, но я хочу… — Она помедлила. — Я хочу знать, как пахнете вы.