— Это точно! — вставил Алексей Федорович, не принимавший участия в общем разговоре.
«Тебе-то как раз всего хватает, — с неприязнью подумал Друян. — И скучать не о чем, все под рукой. А если чего мало покажется, завтра достанешь».
— А вы кого-нибудь конкретно подозреваете в хищении книг? — спросил Шарфину следователь. — Рядовому вору они вряд ли понадобятся.
— Кому они понадобились, я точно сказать не могу, — медленно, взвешивая каждое слово, ответила Зоя Федоровна. — Этот человек мог не попадаться мне на глаза, иначе я бы уже знала, кто вор. Мы с Алексеем Федоровичем подозреваем одного человека, — взглянула Шарфина в сторону своего покровителя, — но подозрение — еще не доказательство вины. Кроме того, его почему-то опекает служба безопасности, и нам очень трудно проследить за его связями. Что у них может быть общего, — пожала она худенькими плечами, — не понимаю. А вот что к краже причастна моя домработница Нина, в этом я полностью уверена. Нет, нет, она не давала грабителям ключи и сама не вводила их в квартиру, — заторопилась с объяснениями Шарфина, заметив в глазах следователей нездоровый интерес.
Такой блеск появляется в глазах у охотничьей собаки, которая, прогуливаясь по хозяйскому саду, нечаянно наткнется в кустах на роющуюся курицу. Собака интуитивно понимает, что настоящая дичь не будет так беззаботно вышагивать у нее на виду, но врожденный охотничий азарт неудержимо тянет пса проверить свои сомнения.
— Просто кто-то использовал ее простодушную доверчивость и выведал не спеша все, что ему нужно было знать о моей библиотеке и расположении комнат. Остальное было нетрудно сделать, — задумчиво сказала Зоя Федоровна. — Так что, если даже Нина частично и виновата, то только в том, что слишком кому-то доверяла. В ее возрасте и положении, — помедлила Шарфина, словно в последний раз проверяя свои догадки, — это мог быть только мужчина. Старше ее и несколько умнее. А под эти признаки как раз подходит тот человек, которого мы подозреваем.
— Вы нам не скажете, кто этот человек? — спросил капитан. — Мы бы, на всякий случай, присмотрелись к нему.
— Фамилия его Базовский, — ответила Шарфина. — Он коммерсант. Но весьма своеобразный: торгует чем попало и с кем придется.
Зоя Федоровна отпила из рюмки глоток вина, достала из вазочки желтую крупную черешню и, держа ее за черенок, сообщила присутствующим:
— Самое неприятное в этой истории, что часть книг из этой коллекции теряется уже не в первый раз. И каждый раз их случайно находят. Но когда-то же должен наступить конец этим случайностям, — отправила Шарфина ягоду в рот. — Ведь в моей библиотеке тибетские и индийские рукописи не самое ценное, — продолжила Зоя Федоровна, кладя на блюдце черенок с черешневой косточкой. — Во всяком случае, для меня, — сделала она оговорку. — Такие книги есть во многих частных коллекциях и государственных библиотеках. А вот то, что украли на этот раз, не найдешь нигде! Такие рукописи существовали только в одном экземпляре.