— Джейсон! — Его голос гипнотизировал. Его руки гладили ее по плечам и спине. Пакет с продуктами куда-то исчез, жакет расстегнулся, и она почувствовала его горячие губы у себя на шее. — Я думала, ты будешь сердиться на меня за то, что я опоздала. — Это были последние слова, которые она смогла произнести.
Джейсон, руки и губы которого стали более настойчивыми, продолжал:
— Самые ясные глаза… и самые храбрые руки… Насколько храбрые у тебя руки, Бренвен? — Он снял с нее перчатки, расстегнул молнию на брюках и направил обе ее руки вниз, в то время как сам с голодной настойчивостью продолжал целовать ее губы.
— О! Боже мой! — выдохнула Бренвен, подчиняясь, загораясь от огня, которым пылал ее муж. Она ощущала его в своих руках — огромным, слегка скользким; сама же чувствовала себя так, будто ее кости растворились, воля куда-то улетучилась, и ее место заняло ощущение полнейшей беспомощности, она не знала, где или как он овладеет ею, ей было абсолютно все равно — лишь бы он сделал это поскорее!
Сила! Контроль! Контроль, контроль, снова и снова повторял про себя Джейсон. Он гордился своим самоконтролем. Он мог поддерживать эрекцию в течение долгого, очень долгого времени, заставляя женщин умолять его. Сейчас! — кричали они. — О, пожалуйста, сейчас! Даже Бренвен, невинная Бренвен, он научил ее всему… но ему не пришлось учить ее умолять.
Бренвен сделала резкий вдох. Контроль, подумал Джейсон и заставил свои зубы оторваться от ее набухшего соска. Он никогда не причинит ей боль, он никогда не причинит боль ей, своей жене. Никогда. Контроль!
Джейсон услышал собственный стон. Он научил Бренвен всему, что она знала, это так, но она оказалась превосходным учеником — превосходным! Он чувствовал у основания позвоночника ее сильные изящные пальцы, они, как мотыльки, летали в расщелине между его ягодицами. Он снова застонал и раздвинул ноги, когда она направила свои пальцы еще ниже. Контроль! Контроль, контроль, подумал Джейсон, когда Бренвен нашла кончиком языка его пупок, продолжая своими пальцами возбуждать его. Возможно, огонь ее страсти был более чистым, но он был таким же жарким, как и его собственный.
Он больше не мог ожидать. Пол в прихожей был усеян их одеждой. Обняв руками хрупкую грудную клетку Бренвен, прижавшись ртом к губам, он притиснул ее спиной к стене у подножия ступенек. Ее кости были изящными и тонкими, но она была почти того же роста, что и он — отличное соотношение. И она знала, чего он хочет. Высоко подняв свою левую ногу, обвила ее вокруг его талии. Она была готова, открыта для него.