— Конечно. Я видел предложения. Они имеют какой-то смысл?
— Констебль, расслабьтесь! Другие экспедиции осуществили это, и остались в более-менее здравом рассудке. Почему бы нам этого не сделать? Вы пришли плавать — плавайте. — Она усмехнулась еще шире. — Окунитесь с головой.
Реймон изобразил подобие улыбки, снял одежду и повесил ее на вешалку.
Сэдлер присвистнула.
— Ну и ну, — сказала она. — До сих пор я видела вас только в комбинезоне. Неплохая коллекция бицепсов, трицепсов и прочего. Занимаетесь гимнастикой?
— Такая у меня работа. Нужно поддерживать форму, — неловко ответил он.
— Когда-нибудь, когда будете не на дежурстве, загляните ко мне в каюту — позанимаемся, — предложила она.
— Я бы с удовольствием, — ответил он, оглядывая ее с головы до ног, — но мы с Ингрид сейчас…
— Ну да, конечно. Я это в шутку. Ну, почти в шутку. Похоже, у меня скоро тоже будет постоянный партнер.
— Правда? Кто, если не секрет?
— Элоф Нильсон. — Она подняла руку. — Нет, не надо мне ничего говорить. Он не Адонис, это верно. И ведет себя иногда не лучшим образом. Но у него великолепный ум, лучший ум на корабле, по-моему. Слушая его, невозможно соскучиться. — Она отвела взгляд. — И он тоже очень одинок.
Реймон некоторое время стоял молча.
— Ты очень хорошая, Джейн, — сказал он. — У нас с Ингрид здесь встреча. Почему бы тебе к нам не присоединиться?
Она склонила голову набок.
— Ей-богу, ты все-таки прячешь человеческую душу под шкурой полисмена! Не бойся, я не выдам твою тайну. И я не останусь. Уединения нелегко добиться. Пока у вас есть такой шанс, наслаждайтесь им.
Она махнула рукой и ушла. Реймон смотрел ей вслед, потом перевел взгляд на воду. Он так и стоял, пока не пришла Линдгрен.
— Прости, что задержалась, — сказала она. — Сообщение с Луны. Еще один идиотский запрос, как у нас дела. Я определенно обрадуюсь, когда мы уже выберемся в Большую Глубину.
Она поцеловала Реймона. Он едва ответил на поцелуй. Линдгрен сделала шаг назад, облако беспокойства набежало на ее лицо.
— В чем дело, дорогой?
— Как ты считаешь, я чересчур жесткий? — напрямик спросил он.
Она не смогла ответить сразу. Флюоресцентный свет сиял на ее соломенных волосах, ветерок от вентилятора слегка шевелил их. От арки входа доносились звуки игры в мяч. Наконец она произнесла:
— Почему ты спрашиваешь?
— Одно замечание в разговоре. Собеседник хотел сделать мне приятное, но это все равно было немного больно.
Линдгрен нахмурилась.
— Я тебе уже говорила, что ты нажимал сильнее, чем мне бы хотелось, в тех нескольких случаях, когда ставил кого-нибудь на место. На корабле нет ни дураков, ни злонамеренных, ни саботажников.