– Негодяй! – выдохнула Эмма.
В Мстителя стрелял Жан-Пьер. Он ранил Майкла Дьюранта.
Эмме самой захотелось убить Дьюранта.
Подняв голову, он встретился взглядом с ее отражением в зеркале.
– Я велел ему не говорить вам. Зачем он привел вас? – Обмакнув перо в чернильницу, он продолжал писать.
Его голос был хрипловатым, как всегда.
Конечно. Неудивительно, что Мститель за все время их встреч сказал ей только одно слово. Не акцент он пытался скрыть, а характерную хрипоту!
Лживый мерзавец!
Она пригляделась к нему.
– Вы так бледны, что и пудра не требуется. У вас кровь на спине и на груди… Левую руку можете поднять?
Эмма спросила это потому, что его слегка посиневшая рука лежала на коленях ладонью вверх. Дьюрант не возражал ей и сидел, слегка покачиваясь.
– Ложитесь на кровать, не то будет поздно! – резко приказала Эмма. – Нужно извлечь пулю.
– Пуля прошла навылет. И я должен закончить этот список информаторов, пока не забыл.
– Пока не умер?
– И это тоже. – Казалось, Дьюранта совершенно не заботила такая перспектива, равно как и то, что Эмма теперь знает, кто он. Вероятно, Майкл полагал, что ей в конце концов станет известно это. Очевидно, он считал, что Эмма воспримет это с надлежащей британской выдержкой.
Открыв сумку, Эмма достала полотенца, пинцет и маленькую бутылочку сернистой воды из источника во Франции. Намочив кусок льняного холста, она приложила его к ране и злорадно улыбнулась, когда Дьюрант вздрогнул.
– Больно!
Он получил по заслугам!
– И воняет, – добавил он.
– Сера поможет остановить воспаление. – Эмма осмотрела рану. – Вам понадобится серьезное лечение. Пуля разорвала костюм, и кусочки материи попали в рану.
Со вздохом Дьюрант положил перо и посмотрел на нее, впервые с того момента, когда она вошла в комнату.
– Эмма, послушайте меня, это очень важно.
Если он скажет, что любит ее, она ответит, что ее это не волнует.
– Я составил перечень осведомителей, добровольно или вынужденно работающих на принца. Вы должны проследить, чтобы Рубио доставил список Раулю Лоренсу.
Вот теперь Эмма окончательно убедилась, что безнадежно глупа, раз ждала, что он объявит ей о своих чувствах. Ей захотелось стукнуть себя.