Мститель беззвучно рассмеялся, касаясь ее губ. Его рука, оставив ее грудь, двинулась к шее, он ловко расстегнул ряд пуговок на ночной рубашке.
Вырез у рубашки был маленький, но они одни, в ночи, в ее спальне, и под тоненькой тканью ничего нет. Когда его пальцы прошлись по ее хрупким ключицам, Эмма почувствовала себя нагой.
– Пожалуйста.
На этот раз Эммой руководила застенчивость, но даже она понимала, что слишком поздно для этого.
Он толкнул ее к стене, запрокинул ей голову и поцеловал ямочку над горловиной сорочки. Скользнул ртом позади уха, щекоча дыханием нежную кожу. Его грудь, его одежда касались ее, и соски напряглись.
Осознание нарастало. Осознание его страстных прикосновений. И своей лихорадочной жажды любви.
Вдвинув бедро между ее ног, он приподнял ее и усадил на себя.
Это заставило Эмму выгнуться назад, содрогнуться, вцепиться в его плечи. Ведь неприлично, чтобы мужчина столь много знал о ее теле, столь умело играл ее желанием, и в то же время… О Господи! От покачивающегося движения огонь растекался по жилам Эммы, достигая кончиков пальцев, разливался по груди, проникал глубоко внутрь. Она вся горела. Задыхалась. Слабела от стыда, отчаяния, неведомых ощущений, по которым так долго тосковала.
Казалось, она ждала вечность, чтобы пережить это безумие, хотя… до сего момента не знала, что подобное неистовство существует.
Он нежно прикусил мочку ее уха… и этот крошечный укол боли был словно сигнал, которого она ждала. Наслаждение атаковало ее. Неподготовленная, она содрогалась, прижимаясь к бедрам Мстителя, и стонала от искусительного блаженства и бурного наслаждения.
Наконец неистовство прошло, и Эмма обмякла в его руках.
Когда дыхание успокоилось и вернулась способность мыслить здраво, Эмма снова ощутила омытый дождем воздух, врывающийся в открытое окно, осознала, что она с мужчиной в крошечной комнате… Мститель оторвался от ее рта и поставил ее на ноги. Она уцепилась за него, не желая, чтоб это блаженство прекратилось, но он ослабил объятия. Он водил руками по ее спине, пока ее – и его – дыхание не выровнялось.
Эмма взглянула на постель.
Он покачал головой, но слабая улыбка тронула его губы. Это не был жестокий отказ. Скорее сожаление о невозможности продолжения свидания.
– Вы придете завтра?
Есть у нее хоть капля гордости? Достоинства? Если и была, то испарилась в пожаре страсти.
Он беспомощно поднял руки.
– Я знаю. У вас есть другие дела. Помогать людям. Вершить правосудие. Но я завтра увижу принца Сандре.
Мститель покачал головой, словно предупреждая Эмму об опасности.