— Да, мы за них уже заплатили полторы тысячи.
— Чего?
— Фунтов…
— Что ты, дочка! — замахал руками старик. — Если бы у нас была хотя бы пятая часть этих денег…
— Ничего не понимаю! — встревожилась Сейида.
— На типографию наложен арест. Кредиторы подали в суд.
Сейида вскочила, не помня себя от внезапного потрясения, закричала:
— Ты с ума сошел!
— Не мудрено — всю жизнь я отдал типографии Бараи, и такой конец!
Сейида вцепилась в старика и усадила его в кресло.
— Ты что-то путаешь? Когда наложен арест?
— Несколько месяцев назад… Аббас пытался добиться отсрочки платежей. Но у него ничего не вышло. Можно было бы постепенно погасить задолженность за счет текущей прибыли, да только не с таким хозяином! Он вычищал кассу до последнего пиастра.
Сейиду било как в лихорадке, все ее тело сотрясалось, и она никак не могла остановить дрожь.
— Может быть, ему нужно было платить за новые машины?
— Лучше бы выкинул старые!
— А как строительство?
— Какое?
— В переулке эль-Гамамиз! На земле, которая осталась в наследство от покойного хозяина… Я сама видела участок.
— Сорок лет работаю у Бараи, но впервые слышу, чтобы у него была земля… Да-а, господин Аббас на все способен… Как он еще родового имения не придумал!
Сейида похолодела. Чтобы не упасть, ей приходилось обеими руками держаться за спинку кресла.
— Ничего… Ни земли, ни типографии… — повторяла она, словно в бреду. — Он меня ограбил…
Внезапно новая мысль поразила ее в самое сердце: «Обобрал своего сына, мерзавец!»
А помнишь урок, Сейида, который преподал тебе Аллям? Почему ты не стала осторожнее, почему не навела справки, когда выходила замуж, зачем поверила россказням Аббаса? Разве ты не знала, что он, обманщик и негодяй?! Ты прекрасно знала его, Сейида, и все-таки попалась — попалась во второй раз, как глупая пташка в знакомую западню!.. И ведь он не требовал у тебя ни миллима, не просил участвовать в своих мифических делах. Он плел свои небылицы, а ты сама заставляла его брать деньги, настаивала, умоляла: облегчи мои карманы, Аббас, обворуй свою глупую жену, своего несмышленого сына.
Что мне сделать с тобой, Аббас? Убить? Ну что ж, посадят меня в тюрьму, и ребенок останется сиротой. Потребовать развода? Разве это вернет потерянные деньги? О господи, какая же горькая судьба выпала тебе, бедняжка Сейида! И твоему сыну уготована такая же участь…
— Как теперь быть, Сейида? — нарушил затянувшееся молчание старый мастер. — Я специально разыскал тебя, чтобы посоветоваться. Я и не подозревал, что ты ничего не знаешь… Да, девочка, наверное, уже поздно — типографию не спасти. Все мы окажемся без куска хлеба…